Татьяна Тотьмянина и Алексей Ягудин: первая фотосессия с младшей дочерью Мишель

Ребята, честно вам скажу: я не понимаю, как можно жить в таком ритме! Таня утром прилетела из Франции, вечером вы опять куда-то улетаете, а днем надо успеть сотню дел переделать. И так, судя по вашему графику, всё время. Это при том, что у вас двое детей. Сколько сейчас младшей?

Татьяна: Второго февраля исполнилось четыре месяца. После рождения Мишель процесс восстановления занял у меня намного больше времени, чем это было с Лизой. Тогда на двадцать первые сутки после родов я уже выступала, а тут только на тренировки начала выходить. Можно сказать, задержалась в декретном отпуске. А то, о чем ты говоришь, это стиль жизни. Как только останавливаешься, тебя начинают посещать всякие ненужные мысли.

Тогда уж лучше вечное движение! А ты, Лёша, не уговаривал Таню как можно дольше продлить радость «домашнего» материнства?

Алексей: Это то же самое, как если бы Таня говорила мне: «Лёш, туда не ходи — снег башка попадет». Таня взрослый человек и делает то, что считает нужным, и ее выбор всегда более правильный, нежели мой. Я вообще всегда спрашиваю у нее совета. Еще раз подтвержу ее слова: нам действительно повезло, ведь мы занимаемся любимым делом, которое нашло продолжение благодаря Илье Авербуху и его компании, где мы работаем уже одиннадцать лет. Есть продолжение того счастья, того адреналина, который был в нашей прежней жизни. Поэтому я просто не могу позволить себе сказать Тане: «Всё, садись и занимайся только детьми!» Это неправильно.

Я вас понял. Скажите, а почему вы дочку назвали Мишель? «Мишель Алексеевна» звучит как-то не очень органично.

Т.: На самом деле мы имя не к отчеству подбирали, а к фамилии. Лёша вообще не любит русские имена, такие как Маша, Таня, Лена...

А как же Татьяна Тотьмянина?

Т.: (Улыбается.) Он же не мог моей маме подсказать, как меня назвать. Мы не выбирали ничего модного, вычурного. У нас сначала было три варианта: Николь, Мишель и Анабель. Потом от меня «пришла» Милена, но пришла не в нужный момент, и Лёша сказал: «Ну что это — Милена, Милена. Ни рыба ни мясо». В общем, говорит: «Всё, Мишель!» Ну, Мишель так Мишель. Старшую зовут Елизавета: Элизабет, Лиз, Лайза. Это имя в любой стране будет звучать отлично.

А.: Кроме того, непонятно, в какой стране наше будущее. Мы назвали дочерей так, чтобы с этими именами им в любой точке земли было комфортно.

У вас психология кочевников.

Т.: Если говорить обо мне, то, кажется, я не задерживалась ни в одном месте больше чем на пять лет. Мы всё время в пути, в дороге, мы не знаем, куда нас завтра занесет, куда будет куплен билет.

А.: Таня говорит: «Хватит уже что-то покупать, что-то продавать, куда-то переезжать. Давай чуть подольше побудем на одном месте». Например, когда мы купили дом в Подмосковье, я думал, что это идеальный вариант. Но проходит время, и человек привыкает к тому, что у него есть. Нужны какие-то дополнительные эмоции, краски. Я говорю: «Давай купим дом побольше». А Таня мне: «Зачем? Нам и так хорошо».

Т.: Действительно, на сегодняшний день нам достаточно. Дети растут и, к сожалению, как птички, улетают из гнезда, а что мы потом будем с этим домом делать? Бегать и искать друг друга: «Ау, ты в какой комнате»?..

Неужели, Танечка, ты уже думаешь о том времени, когда девочки выйдут замуж и «улетят»?

Т.: Вадик, я женщина. (Улыбается.)

А.: Казалось бы, буквально еще вчера мы жили в Москве, на Воробьёвых горах. Как сейчас помню, ходили гулять летом с коляской, этот смог жуткий перед глазами. Прошло шесть лет, и Лиза уже заканчивает первый класс в школе во Франции. А ведь совсем недавно мы меняли ей памперсы и пытались сделать всё, чтобы она дала нам поспать лишний часок. Время летит нереально быстро, к сожалению.

У вас свой дом недалеко от Парижа. Почему именно там?

Т.: Я всегда очень любила эту страну. На протяжении двух лет Лёша смотрел различные дома в Италии, во Франции. Ему нравились дома определенного типа — замки.

А.: Мне нужна была большая территория, хотя сейчас я не знаю, что делать с этими пятьюдесятью сотками. Так вот, я искал такой «замковатый», старинный дом. Сразу отмели варианты Норвегии, Швеции, Финляндии — там холодно. Смотрели что-то поюжнее. Так как Таня любит Францию, остановились на этой стране. Почему под Парижем? У Парижа очень удобное авиасообщение с любой точкой мира. Мне понравился в Интернете один дом, я написал агенту. Оказалось, что дом уже продан. Мы договорились, что она посмотрит другие дома такого типа. Помню, приезжаем в Париж (мы участвовали тогда в проекте «Большие гонки»), договариваемся о встрече с этим агентом. Она приходит к нам в ресторан, показывает на компьютере четыре дома. В свой единственный выходной мы поехали их смотреть. Вечером она перезванивает, а мы сидим пьем вино, и я ей говорю: «Ну всё, мы определились — берем дом». Она, конечно, в шоке была: так быстро дома обычно не покупают! С утра просыпаюсь, говорю: «Тань, а мы там вчера дом купили или нет?» — «Купили». Вот так это всё было.

Очень эффектно!

Т.: Пьерфон — прекрасный городок, отличное место. Дом 1882 года постройки.

А.: В свое время на этой улице было шесть вот таких же похожих друг на друга домов. Там были подземные источники, у нас до сих пор есть грот на участке, оттуда вода бьет. Раньше в этих домах отдыхала французская знать.

Т.: Перед нами в этом доме жила семья с шестью детьми, у каждого была каморка-клетка, одна ванная на трехэтажный дом.

Вы сделали свой дизайн?

Т.: Мы абсолютно всё перестроили. Ну как перестроили… Я отвоевала старинный пол, потолки, лепнину.

Лёша был против?

Т.: Да, он хотел затянуть потолки, заменить пол.

А.: Ты же знаешь, лучше сразу всё разобрать и сделать заново, чем что-то восстанавливать.

Согласен.

Т.: В результате у нас в каждой спальне туалет и ванная, как мы привыкли, то есть смесь современного со старинным.

Такая эклектика — модный нынче стиль.

А.: А потом в течение года мы этот дом... продавали.

Зачем?!

Т.: У нас не было там знакомых русских, мы приезжали и не понимали, что там делать.

А.: Ну и вообще много всяких историй было. Например, приезжаем — не работает котел, жутко холодно. Затопили камин. Ночью меня Танька будит, потому что камин потух, а всё в дыму — мы чуть не задохнулись. Следующий приезд: дверь не открыть входную, открываю другую — волна воды, где-то прорвало трубу. На зиму воду я не перекрыл. Небольшой морозец, потеплело — и труба лопнула. И так постоянно. Что делать? Но в результате мы все-таки решили дом оставить себе, и даже русские друзья у нас там появились.

Как часто вы там бываете?

А.: Как только в графике появляется окно.

Т.: Я уже фактически туда переехала: понимаю, что нужно существовать в одном доме. Мишель уже получила визу: в свое первое путешествие в жизни она отправилась одиннадцатого января.

Поздравляю! А как, Таня, насчет бессонных ночей? Или ты уже привыкла?

Т.: На самом деле я не привыкла. Когда родилась Лиза, у нас сначала появилась одна няня, потом вторая.

А сейчас?

Т.: Сейчас я стала, видимо, какой-то сумасшедшей мамой, которая не подпускает к ребенку вообще никого. Я за неделю уволила трех нянь, которых мы пытались нанять мне в помощь. Сейчас, улетая на два дня в Россию, я оставила ее с той няней, которая присматривает за Лизой. Ей я доверяю.

Отлично. Лёша, Таня, вы, наверное, знакомы тысячу лет?

Т.: Знакомы мы очень давно — катались параллельно. А вот вместе... Со всеми вытекающими в апреле будет девять лет.

Свое знакомство помните?

А.: Я дружу с Максимом Марининым, а Максим был партнером Тани. То есть на соревнованиях я много времени проводил с Максом.

Т.: Если Макс шел с Лёшей в ресторан, то и меня они звали за компанию.

Одно дело, когда возникает любовь с первого взгляда, а другое дело, когда появляются чувства к человеку, которого ты давно знаешь, — к подруге, скажем так.

А.: Мне кажется, тот союз, который возникает не спонтанно, более долговечен.

Помните, когда вы посмотрели друг на друга другими глазами?​

А.: Знаешь, это как товарный поезд: подъехал к одной станции — что-то в него загрузили, поехал к другой… И так потихонечку наполняются вагоны. Не было такого, что раз — и всё: «Лёша, давай жить вместе». Мы притирались, период создания семьи тоже был непростым: мы и расставались на некоторое время, и опять соединялись. Это как поиск, который до сих пор продолжается. Мы девять лет вместе, но продолжаем «загружать наши вагоны». Наверное, если бы у нас всё получилось сразу, то сейчас мы бы не разговаривали здесь с тобой.

Т.: Мы года полтора бегали друг от друга — боялись. Лёша — ответственности, а я боялась того, что вроде сейчас всё хорошо, а кто знает, что ему через день взбредет в голову? Так что надо первой сбежать. Убежала на другую квартиру, но вскоре мы поняли, что порознь не получается. Снова попробовали жить вместе: съехались, вроде всё хорошо, но всё равно чувствуешь подвох какой-то…

А.: Вот так, Вадик, мы познавали адреса города Москвы, выучили все дороги.

Т.: Квартир пять точно таким образом сменили.

Я знаю, что у Лёши характер взрывной. Но Таня вроде бы потише, помудрее.

Т.: Внешность обманчива, но пусть все думают именно так. (Улыбается.) На самом деле просто я, как девочка, искала стабильности, а зная Лёшу очень давно, зная его непостоянный, влюбчивый характер, я, наверное, просто переживала и не хотела разочаровываться. Поэтому я сбегала, а потом как-то мы друг друга укротили.

А может, дело еще в том, что Лёша катался один, без партнерши, и у него так и осталась психология одиночки?

А.: Возможно, в этом причина тоже. Мне было очень сложно. Я помню, что один раз ушел от Тани, когда не было вообще никакой причины.

Т.: Да, точно. В апреле у нас начались шуры-муры, мы вместе уехали в тур, потом в Питер, стали жить в одной квартире, потом Лёша куда-то уехал, возвращается и начинает вещи собирать. Мне тогда казалось, что у нас всё было прекрасно. Я говорю: «Лёша, ты куда?» — «Всё, я ухожу».

А.: Я уходил не к кому-то. Мне на тот момент было двадцать семь лет, и я действительно не хотел брать на себя никакой ответственности. Мне было непонятно, к чему это всё приведет. То же самое было перед тем, как у нас появилась Лиза. Вроде и хочется ребенка, и Таня очень хотела, но я не понимаю, каким образом может измениться моя жизнь. Мужики, наверное, не особо хотят, чтобы жизнь кардинально менялась.

Т.: А для меня все эти его «качели» стали своеобразной спортивной целью: хотелось понять, что же во мне не так? Я начала активно читать книги по психологии и искать причину такого поведения любимого мужчины. Потом вроде как уезжала, меняла обстановку, пыталась не думать о нем, но тут опять появлялся Лёша со своими клятвами, цветами, песнями под окном. Он еще эсэмэски красивые писал.

А.: В очередной раз мы попробовали быть вместе и пришли к тому, что у нас должен быть ребенок.

Т.: Фактически Лиза и связала нас.

Скажи, Лёша, когда Таня забеременела во второй раз, ты уже успокоился, привык к семейной жизни?

Т.: Я отвечу. Рождение второго ребенка — это было желание Лёши. Когда я родила Лизу, то, выходя из роддома, сказала: «Больше никогда в жизни, вообще никогда». Потом, по прошествии нескольких лет, у кого-то из наших коллег стали появляться вторые дети, третьи, и Лёше почему-то так стукнуло, что надо второго ребенка, причем обязательно девочку.

А.: Да, я безумно счастлив, что у нас родилась еще одна девочка, у меня какой-то бзик на этом.

Такое женское царство Алексея Ягудина.

А.: Это не оттого, что я хочу жить среди женщин, просто хотел еще одну девчонку, и всё. Я уже тут в шутку говорю Тане: «Нам надо третьего ребенка». Она пока слышать об этом не хочет.

Т.: Теоретически я бы хотела троих детей, говорю: «Ну если ты, Лёш, сам родишь, перенесешь эти муки, то пожалуйста».

А.: Но я даже не понимаю, как мы будем существовать, если появится третий ребенок. Сейчас у нас две дочки, собака, няня… Я сажусь за графики, и у меня мозг кипит. Надо как-то всё спланировать: когда и куда в отпуск лететь, учитывая каникулы у Лизы в школе; когда моя мама должна прилететь, чтобы забрать Лизу в Питер. То есть и с двумя-то детьми уже такая чехарда в голове. Понятно, что нет невыполнимых заданий, было бы желание.

А зачем в вашей сумасшедшей «итальянской» семье еще и собака?

Т.: Собака появилась намного раньше, чем наши дети. Мне ее Лёша подарил на день рождения. Когда обсуждался вопрос детей, он почему-то решил начать с собаки, хотя на тот момент у меня уже была одна.

А.: Представляешь, я не знал, что Тане подарить. Ездил, выбирал. Купил йоркшира. Дарю ее — собака с цветочком, с бантиком. А Таня мне говорит: «Неужели я у тебя ассоциируюсь с собакой, а не с ювелирным украшением?» Вот после этого у нас теперь стандартная процедура: перед праздниками я получаю фотографии вещей, которые Таня хочет получить от меня в подарок.

Хорошая традиция. Скоро наступит 14 февраля, День влюбленных. Какой подарок Таня заказала к этому празднику?

Т.: Для Лёши вообще не существует такого праздника, как, впрочем, и Татьяниного дня, — он их игнорирует.

А.: Ну, ребята, давайте праздновать еще день дверей, день кирпича… Я отмечаю дни рождения, Новый год. Остальные для меня не праздники.

Важно, конечно, отмечать те праздники, к которым подключена душа. Таня, Лёша, вы воспитываете двоих детей, но, кажется, до сих пор не женаты...

Т.: Это формальность, которая почему-то для некоторых очень много значит. А для женщины нет ничего важнее того, что ее любимый хочет от нее детей. Это, мне кажется, дороже, чем штамп в паспорте, чем любой праздник. Вот мне, честно, было бы даже жалко денег на свадьбу. Лучше эти деньги потратить на образование детей, на улучшение условий жизни. У меня никогда не было мечты выйти в белом платье. В нашей профессиональной жизни было столько возможностей перевоплотиться в разные образы!

А твои, Лёша, ощущения на этот счет?

А.: Я сейчас сижу и понимаю, что раньше люди и слышать не могли о гражданских браках: почему вы не женитесь? почему не крестили детей? И так далее.

Т.: Мы не крестили детей, потому что у Лёши жесткая позиция по этому поводу. Он атеист. Кроме того, мы не хотим ограничивать свободу вероисповедания наших детей: пусть делают выбор сами. А по поводу брака добавлю: наши с Лёшей отношения уже прошли не одну проверку. Мы сейчас живем и не думаем о том, что будет завтра. Этому я научилась у Лёши.

А разве можно с двумя детьми не думать о завтрашнем дне?

Т.: Да, потому что завтра может не наступить. На днях была годовщина смерти моей мамы, которая погибла в автокатастрофе, семь лет ее уже нет с нами. После этого понимаешь, что нет ничего в жизни постоянного, стабильного, поэтому живи и наслаждайся настоящим.

А.: А зачем думать о том, что будет через месяц? Исключение составляют только авиабилеты. И то Таня знает, что я всегда в последний момент всё покупаю.

А как же стабильность в работе? Фигурное катание не вечно. Ты выбрал для себя новую дорогу? Или об этом тоже пока не надо думать?

А.: Я уже попробовал себя и как актер, и как шоумен. Думаю, это и есть та дорога, по которой хочется идти. Я знаю, что тренером точно не буду.

А Таня в свое время ходила на курсы журналистики и, помню, увлеченно мне тогда об этом рассказывала.

Т.: Ходила. Но когда села перед камерой, то проглотила язык. (Улыбается.) И я поняла, что это не мое. Пока я хочу кататься на льду. И в ближайшие лет пять это возможно.

А.: Илья Авербух создает замечательные проекты, он дает нам возможность продлить творческую жизнь на льду. Мы не задействованы каждый день: отработали, например, новогодние елки, тридцать-сорок штук, а потом месяц отдыхаем. Это позволяет нам наслаждаться жизнью и проводить время с детьми.