Дженнифер Лопес

Дженнифер, наверное, сейчас можно сказать, что счастливее ты еще никогда не была?

Д.: Абсолютно. Мне всегда казалось, что рождение детей — это вообще самое главное, что может произойти в жизни любой женщины. Конечно, ты можешь получить «Оскар» или, скажем, номинироваться на «Золотой Глобус» — смотря что для тебя важнее — и очень гордиться по этому поводу. Но все это даже отдаленно не может сравниться с тем фантастическим счастьем, которое обрушивается на тебя, когда ты становишься матерью. Это настоящее чудо!

Был ли какой-то главный урок, который ты извлекла после рождения малышей?

Д.: Я всегда знала, что буду очень заботливой матерью. И я знала, что буду любить своих детей с такой страстью, что в первый же день после родов не смогу заснуть. Просто не смогу оторвать от них глаз... С другой стороны — я всегда была эдакой бизнес-леди, для которой карьера на первом месте. И я всегда была сконцентрирована только на себе и на собственных желаниях. А тут вдруг — раз! — и все повернулось со скоростью света, и теперь я переживаю и забочусь только о детях.

Проверим-ка. Четыре часа утра, и малыши вдруг заплакали. Кто первым вскакивает с постели?

Д.: Я. Ну и Марк, конечно, тоже встает.

(В этот самый момент Марк заглядывает к нам, проверяя, как дела.)

М.: Я вообще не ложусь спать.

Д.: Да, мы вообще-то не ложимся спать до шести утра. Это же наш самый первый месяц.

Дженнифер, ты наверняка знаешь, что многие журналы писали, будто вы с Марком решились на искусственное оплодотворение...

Д.: Да, так говорили из-за того, что мы ждали близняшек. Но это вранье. Если помните, я никогда не скрывала, что мечтаю о ребенке. Всякий раз, когда нас с Марком спрашивали: «Ну что, ребята, когда же вы решитесь заводить детей?», я отвечала: «Ну, когда я забеременею, наверное». Именно так и было: мы не планировали беременность в какой-то определенный момент, просто так случилось...

А ты не переживала, что... это может никогда не случиться?

Д.: Конечно, я понимала, что становлюсь старше. И думала: «А что если материнство вообще не для меня?» Но я всегда знала, что со здоровьем у меня все в порядке и что я способна забеременеть. Где-то в глубине души я действительно очень сильно этого хотела.

М.: А я даже никогда и мысли не допускал, что у нас с Дженнифер может не быть детей...

Д.: (Резко поворачиваясь в сторону Марка.) Ты это серьезно? Даже когда это не случилось в первый год, во второй? Ведь однажды ты все равно был бы вынужден задать себе вопрос: «А что, если...»

М.: Нет! Я думал по-другому. Каждый месяц у нас был небольшой шанс. Итого получается 12 маленьких шансов в году. Надо было просто использовать их и набраться терпения, ты согласна?

Дженнифер, после всего того, что вы рассказали... Вспомни тот момент, когды ты поняла, что беременна?

Д.: Я тогда была в Португалии, выступала с концертами и буквально надрывала задницу...

М.: Помнишь, я ведь тогда позвонил тебе и сказал, что у меня какое-то странное предчувствие?

Д.: Да, и я еще тогда спросила: «Неужели ты думаешь, что я...?» Просто мы ждали этого так долго. В общем, вернувшись с концертов, я сразу купила тест на беременность. А когда увидела результат, сердце защемило так сильно, что на какой-то момент я даже не могла вздохнуть. Но потом решила... купить еще один тест.

Почему для тебя было так сложно поверить в это?

Д.: Если честно, я начала падать духом. И начала бояться, что я уже никогда не смогу иметь детей... Но когда я сделала третий (!) тест, сомнений уже не было. После третьего раза я разревелась, и даже Марк с трудом мог меня успокоить.

К тому же это должны были быть близнецы!

Д.: Помню, как мой врач всплеснула руками: «Боже, Джен, послушай, вот бьется одно сердце, ты видишь? А вот здесь, рядом, бьется... другое!» Тут уже зарыдал Марк, а я начала нервно хихикать...

М.: Кстати, у моего дедушки были близнецы.

Д.: И в моей семье часто рождались близнецы. Мы с родными все время шутили: «Ну что, у кого родятся двойняшки?» И сестры все время показывали на меня: «У тебя Джен, точно, у тебя».

Насколько тяжело ты переносила беременность?

Д.: Знаешь, по утрам меня даже никогда не тошнило. Сейчас такое впечатление, что у меня была просто идеальная беременность — никаких особых сложностей. И еще у меня был самый лучший на свете муж, который помог мне со всем справиться. Потому что настроение у меня, конечно, оставляло желать лучшего. С другой стороны, мне кажется, для моего характера я очень даже хорошо себя вела.

Ну, вот об этом мы давай лучше у Марка спросим?

М.: Ага, скоро я книгу об этом напишу. (Смеется.) Если серьезно, то Дженнифер держалась молодцом.

Д.: Я сказала Марку: «Я не уверена, что это еще когда-нибудь со мной повторится». Поэтому я хотела, чтобы во время моей беременности мы никогда не расставались. И именно поэтому Марк сопровождал меня на каждом концерте, которые я давала вплоть до шестого месяца.

Ты объявила о беременности прямо во время выступления. И довольно поздно. Почему?

Д.: Я просто не хотела, чтобы все пошли на мой концерт только потому, что я об этом рассказала. Не хотела, чтобы это выглядело как рекламный ход, понимаешь?

М.: И потом, наши родные были в курсе, друзья тоже. Этого было вполне достаточно.

Д.: Вот именно. Меня все упрекали: «Джен, ты и эти твои дурацкие секреты...» Но ведь все знали. Единственное, мы скрывали беременность от журналистов. Но это вполне объяснимо...

Ну, хорошо. Расскажи немного о самих родах, как это было?

Д.: Я вела настоящий видеоотчет, записывала каждый свой день во время беременности. Мне кажется, малышам, когда они подрастут, понравится эта идея...

То есть не было никаких осложнений во время родов?

Д.: Все прошло очень быстро. Конечно, боялась я ужасно. Но ярче всего я помню свои ощущения, когда нам с Марком впервые показали малышей. Мы посмотрели направо и увидели Эмме, которая плакала, подняв ручки вверх...

М.: А уже через минуту...

Д.: ...мы увидели Макса! Мне сразу показалось, что они оба похожи на Марка. Мне кажется, это первое, что я сказала: «Она похожа на тебя. Да и он тоже!» Да и мой врач спросила: «А от Дженнифер-то у них что-то есть?»

М.: И с этого момента мы влюбились в них как сумасшедшие.

Д.: Все, что я могла тогда сказать: «Спасибо, Боже, спасибо».

Во время беременности ты не боялась, что слишком поправишься?

Д.: Я сознательно набирала лишний вес: ведь у меня должны были родиться близнецы, а значит, был двойной риск.

Но когда малыши родились, ты нереально быстро похудела.

Д.: Никогда раньше не думала, что выглядит это настолько забавно: еще вчера у тебя был огромный живот, а сегодня — все как будто сдулось.

Если честно, сегодня ты переживаешь, что твоя фигура все же далека от совершенства?

Д.: В данный момент мне правда на это наплевать. Мне даже нравится играть с моим животиком — конечно, жира там еще осталось достаточно. Но все могло бы быть еще хуже, если бы во время беременности я не была настолько активна.

М.: Ага, даже слишком активна. За час до того, как поехать в больницу, Дженнифер, знаете, чем занималась? Украшением спальни! И еще проверяла, хорошо ли смотрятся там купленные недавно ковры. Я как это увидел, чуть не лишился дара речи: «Малышка, тебе часа через два рожать, чем ты вообще занимаешься?!» А Дженнифер так спокойно заявила мне в ответ: «Да, да, знаю, просто вон тот стул в углу как-то меня смущает». Я еле-еле увел ее из спальни.

Д.: Даже на последних месяцах беременности я все время думала, что бы мне еще такого сделать, чтобы почувствовать полное удовлетворение. Мне так хотелось, чтобы мои малыши мною гордились. Вполне возможно, в ближайшее время я займусь... скажем, триатлоном!

Дженнифер, о чем ты, какой триатлон?

Д.: А почему бы нет, в сентябре-октябре позанимаюсь в зале и... — на триатлон.

Если бы тебе не посчастливилось забеременеть, ты бы пошла на то, чтобы усыновить ребенка?

Д.: Я не исключала такой возможности. К тому же, не забывай, сейчас, помимо малышей, я чувствую ответственность за троих детей Марка — 13-летнюю Арианну, 7-летнего Кристиана и 4-летнего Райана. Они просто ангелы.

Кстати, а насколько хорошо Марк управляется со сменой пеленок? У него же такой опыт в этой сфере...

Д.: Ага, он лучший в этом смысле. Мне даже стыдно становится.

Ты хочешь сказать, что именно муж первым научил тебя, как менять пеленки?

Д.: Я не гордая в этом смысле. И, кстати, раньше тоже никогда ни у кого не боялась учиться.

Но что-то у тебя, наверняка, до сих пор не получается?

М.: Когда маленький Макс хочет писать, надо очень быстро управляться с памперсами. Один держать, другой подменять. Улучить тот самый момент, так сказать...

Д.: Точно, в этом я еще не достигла твоего мастерства...

А насколько сейчас Макс и Эмме похожи друг на друга, и в чем сильно отличаются?

Д.: Эмме уже сейчас стопроцентная девочка. Ты ее раздеваешь, и она сразу же прикрывается ручками. И волосиков на голове у нее гораздо больше, чем у него. А Макс — эдакий танк, со своими малюсенькими ручками.

Вы выберете для детей частную школу или государственную?

Д.: Мы с Марком еще не договорились по этому поводу. И не торопимся, ведь у нас есть еще время, чтобы все решить. Если мы, как и всегда, будем много путешествовать, я бы не хотела, чтобы дети оставались одни. Ни с родителями, ни с нянями. В этом случае они будут учиться на дому с репетиторами. Но если мы решим, что мы успокаиваемся и живем в одном городе...

М.: А почему бы нам не совмещать сразу два варианта?

Д.: Что бы мы ни выбрали, для меня в любом случае теперь на первом месте — семья.

Хорошо, и самый последний вопрос. Что ты чувствуешь в данный момент, будучи мамой таких прекрасных малышей?

Д.: В моей жизни все было прекрасно. Но такого счастья я не испытывала еще ни разу. И уже не испытаю...

Петер Кастро