Александр Коган: «Я никому ничего не доказываю»

Александр, в каком возрасте у вас появилось увлечение музыкой?

Я занимаюсь музыкой сколько себя помню. А совсем недавно я понял: это не я занимаюсь музыкой, а она мной. У меня очень музыкальная семья, нас всегда окружали творческие люди, так или иначе связанные с музыкой. Когда я был маленьким, папа играл на гитаре, мы всей семьей собирались вокруг него и слушали, а мама пела. (Улыбается.) Моя старшая сестра училась в консерватории — наверное, она и приучила меня к музыке, я ведь каждый день наблюдал за тем, как она занималась на фортепиано. Мне это было очень интересно. После ее занятий я подходил к пианино и пробовал что-то играть. Родители заметили мой интерес и наняли репетитора, но дело далеко не пошло. Все учителя в один голос говорили, что музыка — это не мое.

Как вы думаете, почему?

Я не мог смириться с тем, что слышу одну мелодию, а в нотах написано совершенно другое. Вместо того чтобы просто начать играть, я всё время спорил и пытался как-то изменить музыку — как мне тогда казалось, сделать ее еще лучше. Наверное, из-за этого у меня многое и не получалось.

Вы по образованию политолог. Почему выбрали именно эту специальность?

Мне всегда было очень интересно выстраивать отношения и показывать окружающим свой внутренний мир. Когда я учился на последнем курсе, мне нужно было написать работу об ораторах Древней Греции и Древнего Рима. Я прочитал много литературы и понял, что все они занимались любимым делом. Я стал думать, а что для меня было бы таким же естественным, как для них искусство красноречия. Оказалось — музыка. Я учился в университете в Америке, а вся семья жила в России. И когда я в 2001 году вернулся в Москву, то первым делом сообщил родителям, что хочу посвятить свою жизнь творчеству.

И как они отреагировали?

Были такие скандалы! (Смеется.)

Наверное, потребовалось немало усилий, чтобы их переубедить?

С папой мы прошли все этапы: ругань, дискуссии, обиды… Это был очень долгий процесс. На самом деле родители ведь логично тогда рассуждали, убеждая меня в том, что каждый должен делать свое дело, и раз я выучился на политолога, то именно этим и должен заниматься. Мама быстро сдалась и стала меня поддерживать, а отец смирился только через полтора года. Однажды он мне сказал: «Ну всё, ты выиграл! Занимайся своей музычкой и музицируй». (Смеется.)

Теперь родители понимают, что вы занимаетесь не просто «музычкой»?

Конечно, сейчас и папа, и мама гордятся мной. Они стараются не пропускать ни одного концерта с моим участием. Особенно когда речь идет о моих выступлениях с Хулио Иглесиасом. И хотя мне очень приятно, что все близкие люди радуются моим успехам, я стараюсь как можно меньше обращать на это внимания. Мне кажется, самое опасное для творческого человека — остановиться и начать радоваться.

Как вы познакомились с Хулио Иглесиасом?

Я до сих пор не понимаю, как это получилось! (Смеется.) В 2012 году я должен был выступать на одном частном мероприятии в Нью-Йорке. После репетиции ко мне в гримерку зашел менеджер Хулио Иглесиаса и сказал, что Хулио хочет со мной встретиться. Потом мы начали общаться, переписываться. Со временем я познакомился с его семьей, и однажды во время ужина он предложил мне выступить с ним на концертах в Москве и в Санкт-Петербурге. Мы хорошо отыграли эти концерты и поехали в тур по России. А потом он пригласил меня и на свои международные концерты.

Вы продолжаете выступать вместе или сейчас больше внимания уделяете сольной карьере?

Конечно, сольная карьера для каждого артиста имеет огромное значение. А еще важнее твоя ответственность перед публикой. Сейчас мы с Виктором Дробышем заканчиваем мой дебютный альбом «Я жду звонка». А совсем недавно мы на одноименную песню сняли клип в стилистике американского ретро 60-х годов. От этих съемок у меня остались незабываемые впечатления! Окунуться в атмосферу Лос-Анджелеса 60-х годов, сесть за руль легендарного болида, почувствовать себя настоящим гонщиком... Это непередаваемые ощущения! (Улыбается.)

Вы как-то сказали, что вам всё время нужно что-то доказывать самому себе.

Фрэнк Синатра говорил: если человек достигает в жизни всего, то считай, что он уже рассчитывается со своей жизнью, как в ресторане закрывают счет. Всегда есть к чему стремиться. Люди делятся на две категории: на тех, кто доказывает что-то себе, и тех, кто доказывает что-то другим. Я принял решение никогда никому ничего не доказывать.