Валерия Гай Германика: «Я была несчастлива в браке с самого начала»

За несколько дней до бракосочетания я делал для ОК! большое интервью с невестой и женихом, потом — эксклюзивный репортаж со свадьбы. А накануне Нового года мне позвонила сестра Леры, Светлана: «Лера подала документы на развод». И сегодня я вновь встречаюсь с Гай Германикой, чтобы понять причины ее такого отчаянного поступка. Ведь браку всего шесть месяцев, а кроме того, Валерия ждет ребенка!

Лера, твой брак не заладился с самого начала. Через пару дней после свадьбы в Интернете появилось интервью некой подруги Вадима, которая выложила немало пикантных подробностей, в частности информацию о том, что Вадим официально женат и что его жена проживает в США.

Эту информацию я узнала в самый последний момент перед нашей свадьбой. Но Вадим мне сказал, что был женат фиктивно и что идет бракоразводный процесс. Я посчитала, что фиктивный брак — это не так страшно, как если бы была настоящая семья. Неприятно, конечно, но я закрыла на это глаза, как потом еще на многое закрывала глаза. Я считала, что это испытания, которые мы должны пройти с Вадимом вместе. На самом деле оказалось, что это ветряные мельницы, и это не могло привести к благополучию семьи, потому что очевидно уже было, что мы не созданы друг для друга.

Когда ты это поняла?

Месяца через два нашей семейной жизни.

Как-то всё слишком быстро и стремительно случилось. А вообще была любовь с твоей стороны, хотя бы в начале ваших отношений, или, может, ты себе всё нафантазировала?

Наверное, все-таки это была влюбленность. Если бы была любовь, я, наверное, не стала бы разводиться. Потому что любовь долго терпит. Просто я была несчастлива в браке с самого начала.

«Я все-таки девушка не для молодого парня, который воспринимает семью как бесконечные развлечения, путешествия и всё остальное. Я ведь девушка с прицепом: у меня дочь и родители пожилые».

Но я отлично помню, какая счастливая ты была на самой свадьбе!

Свадьба действительно была очень крутая и всем понравилась. Правда, меня с самого начала насторожили многие моменты, на которые я старалась закрывать глаза. Например, то, что за свадьбу я заплатила сама и жениха это совершенно не смущало.

Вы оба участвовали в проекте «Танцы со звёздами», поженились через пять месяцев после знакомства и, естественно, не успели по-настоящему узнать друг друга.

Мне все со всех сторон кричали, предупреждали, что так быстро жениться нельзя. Но ему негде было жить в Москве, и нам пришлось сразу пожениться, чтобы не жить вне брака, потому что для меня это неприемлемо. И вообще, я была уверена, что настоящая любовь приходит уже в браке, с хлопотами, всякими совместными испытаниями. Просто в процессе семейной жизни я поняла, что у нас слишком разные цели. Я все-таки девушка не для молодого парня, который воспринимает семью как бесконечные развлечения, путешествия и всё остальное. Я ведь девушка с прицепом: у меня дочь и родители пожилые.

Ты не могла просчитать ситуацию с самого начала?

Понимаете, я человек порыва и уж если совершила этот шаг, то, о’кей, готова была на всякие испытания, которые шли «в пакете» с женихом. Но в какой-то момент... просто решила развестись. Когда я поняла, что совместное проживание стало невозможным, я сказала мужу: «Давайте поживем отдельно».

Неужели всё это время ты была с мужем на вы?

Да, я со всеми на вы. У нас состоялся очень неприятный разговор, после чего он собрал свои вещи и уехал. Он сказал, что отправился в Омск к родителям, потом писал, что находится в Новосибирске. Но «доброжелатели» сообщили, что он давно живет в Америке. Конечно, мне тяжело было всё это узнать. Тяжело, когда врут, это как снежный ком. Всё началось с вранья, с недомолвок, с этого фиктивного американского брака. Так и продолжалось. В результате я пошла в суд и подала на развод. Мне это было необходимо прежде всего психологически. В общем, на моем примере молодым девушкам и юношам стоит, наверное, задуматься о каких-то важных вещах. Пожалуйста, поконкретнее.

Это моя большая ошибка: я рассчитывала, что смогу жить с человеком, который не так, например, образован, как друзья моего круга. Потому что у него другие интересы. Вадим — танцор, и никто из танцоров не скрывает, что они недостаточно книг читали в детстве. Я думала, что с этим смогу смириться. Мне же не восемнадцать лет, я не студентка литературного института. И я выходила замуж не для того, чтобы вместе стихи Пушкина читать. Свои литературные задачи я решаю в голове со своим внутренним оппонентом — давно веду этот диалог, если мне надо подискутировать.

Ну, с собой ты, наверное, всегда приходишь к согласию. А вот с Вадимом…

Я думала, что притирка друг к другу пройдет легко, и верила, что муж будет мне другом и поддержкой. Но не может быть дружбы, когда очень много вранья, когда многое от тебя скрывают и это уже привычка... У нас полстраны матом ругается, я ничего против не имею, но я десять раз на дню могла Вадиму сказать, что в нашем доме так не принято. У нас стоят иконы, у меня дочь, и мне очень неприятно, когда рядом разговаривают матом. У меня даже на съемочной площадке это запрещено. Я знала, что святые отцы говорят: надо мужчине искать невесту по себе, по своему материальному положению, по своему уму, по своему социальному статусу. И девушке то же самое. Я это понимала. Но вы правы, моя профессия заключает в себе воображение, я могу многое намечтать. Конечно, я наступила на собственные грабли. Но, как сказал мне один друг: «Если танцуешь на своих граблях второй раз, то танцуй на них спокойно». (Улыбается.) Вот сейчас я беременная, и опять, оказывается, этот ребенок никому, кроме меня, не нужен. Впрочем, этот мой «танец» прекрасен тем, что дает возможность понять, что надо тщательнее присматриваться к будущему партнеру и тщательнее выбирать.

Извини, Лера, а зачем ты забеременела от человека, которого не любишь и которому этот ребенок, как ты говоришь, не нужен?

Забеременела я практически сразу, мы были мужем и женой, мы оба тогда хотели ребенка. Просто Вадим, наверное, еще молод и не созрел для таких решений. Может быть, ему кажется, что дети случаются для Инстаграма и фотографий. Знаете, есть такая категория мужчин, которые куда-то пропадают, а потом приезжают фотографироваться с ребенком, чтобы выложить фото в социальные сети с подписью: «Я стал папой». А в ребенка надо вкладываться изначально и заботиться о нем, еще когда он в животе у матери.

Неужели у Вадима не было радостных эмоций, когда он узнал, что ты беременна?

Я не знаю, если честно. Как выяснилось, я очень плохо знаю этого человека. Я действительно была очень несчастлива с ним, и он, думаю, был несчастлив тоже, потому что он сказал мне, что наш брак ошибка. Последнее, что он написал мне в эсэмэске перед расставанием: «Я в Москве себя не нашел». Он пытался работать, но его не устраивала эта работа. Он закрыл все дела и уехал. Если Вадим еще будет искать себе невесту — а я думаю, что он, конечно, будет с кем-то встречаться, — надо обязательно, чтобы у него была девушка из своего круга, ничем не обремененная, и чтобы они жили на съемной квартире.

Почему на съемной?

Потому что недвижимость обременяет. Ты уже становишься частью какой-то системы. А с таким его отношением и с такой формой жизни ему не выжить в системе, когда обязательно нужно встраиваться.

Скажи, а ты пыталась как-то изменить Вадима, его отношение к жизни?

Изменить никого нельзя, человек только сам может измениться. Когда люди вступают в брак, они договариваются о каких-то вещах: как они будут воспитывать детей, как будет налажен совместный быт. Мы говорили о том, что вместе будем посещать храм (мы обязательно ходим в храм с дочкой каждое воскресенье). Понимаете, ничего из того, о чем мы договаривались, не было соблюдено. То есть нарушен был какой-то договор совместной жизни, который оказался ему в тягость. Это не плохо и не хорошо, просто мы не подходим друг другу, мы не можем совместно проживать. Повторяю, измениться можно только самому — либо по собственной воле, либо по божественному вмешательству. Как апостол Павел, например, убивал христиан всю жизнь, боролся против них, а в одну секунду стал апостолом, потому что было божественное вмешательство. Кто-то говорит: «Мужчин надо воспитывать». Если у меня родится мальчик, я буду воспитывать мужчину с нуля. Это возможно.

Все-таки я не могу понять, Лера, как ты, режиссер и тонкий психолог (судя по твоим фильмам), так легко впустила в свой мир человека совсем с другой планеты, с которым у тебя не было никаких точек соприкосновения.

Наверное, поначалу я была счастлива. Я очень доверчивый человек, а он мне многое обещал, и я поверила. Обещал, что будет хорошим отцом для моей дочери Октавии, что будет зарабатывать деньги и всегда помогать мне. Но всё оказалось только на словах. В начале беременности у меня были проблемы со здоровьем, а я продолжала работать, снимать кино. После двенадцатичасовой смены приходила домой, и мне надо было отдыхать. Не получалось. Однажды в тяжелом состоянии попала в больницу любимая собака. Я оказалась в ветеринарке одна и не уходила оттуда, пока мне не сказали, что ее точно спасут. Потом серьезно заболела моя мама, ее положили в больницу. Надо было по утрам, в восемь часов, водить дочку в школу, и это тоже оказалось для Вадима неразрешимой проблемой. В общем, я не ощущала, что двое в браке — это одно целое.

Скажи, Лера, а вы выясняли с Вадимом отношения? Вот так чтобы сесть друг напротив друга и поговорить по душам?

Да, конечно. Но эти беседы ничем не заканчивались. Просто после каждого такого разговора я понимала, что всё больше обременяю человека. Я же говорю, что семья — это целая машина. Мужчина должен стать главой семьи, он должен сделать так, чтобы все к нему прислушивались. И это не зависит от того, может он содержать семью или нет. Не зависит. Это зависит прежде всего от его духовного мира, сможет ли он быть учителем, например, для жены. А если он не становится таким наставником, то ему дискомфортно в этой семье, понимаете? Он себя чувствует чужим. Чужим.

А ты искренне была уверена, что Вадим станет твоим наставником? Мне кажется, это красивые слова, не более того.

В какой-то момент да, думала. Потом я стала всё время плакать и поняла, что я несчастлива. Я себя чувствовала одинокой. Пять лет назад я бы от всего этого прифигела. И так, конечно, прифигела, но я уже отношусь к этому как режиссер. Я просто представляю, как сижу в монтажной за плейбэком и смотрю кино...

...в котором ты главная героиня.

Да, за четыре месяца нашей совместной жизни я прокрутила это кино туда и обратно несколько раз. Я теперь понимаю, что я дура, идиотка. Взяла несчастного человека, которому никакой разницы — что жениться, что развестись, и тут за, и там за. Вот так безразлично он ко всему относится. У него психология такая, как будто предстоит жить вечно. Люди не думают, что их жизнь может кончиться, причем на самом неприятном моменте, и что предстоит отвечать за свои поступки.

Родители, кажется, с самого начала были не в восторге от твоего выбора.

Нет, знаете, мама в какой-то момент Вадима приняла, она готовила ему еду, стирала вещи. Мама любой мой выбор одобрит. Кроме того, мы все очень хотели еще одного ребенка: и мама, и Октавия. Вообще я считаю, что в семье всегда должен быть младенец. Это постоянная весна, это очень сплачивает. Какая-то хорошая работа — выращивать младенцев, это самодисциплина. А мне вообще постоянно нужно какое-то действие, потому что я человек, который от безделья может начать разлагаться. Мне постоянно надо быть в каком-то труде — рожать детей, выращивать их, работать. У меня сейчас очень насыщенная жизнь. Идут съемки фильма «Бонус». В календарно-постановочный план уже вписана примерная дата, когда я должна родить, а через несколько дней после родов поеду на съемки в Крым.

У тебя самой нет желания сделать в работе паузу, раствориться в материнстве?

Ну вот таких вещей, к сожалению, в контракты не вписывают: наслаждение и всё остальное. А потом, у меня работа такая: захочу — буду руководить процессом сидя, захочу — лягу. Я и ребенка смогу кормить на съемках, потому что я одна в закрытом помещении наедине с двумя мониторами. Мне приносят еду, чай, все разговаривают тихо, берегут мой покой.

Скажи, Лера, в создавшейся ситуации у тебя не произошло тотального разочарования в мужчинах?

Ни в коем случае! Я понимаю, что не все мужчины такие, которым сложно жить в семье, в коммуне.

Определение «мать-одиночка» тебя не пугает?

Мне кажется, мать-одиночка — это неплохо, даже сексуально. Свободная женщина с двумя детьми… По-моему, сейчас это тренд вообще. Ничего страшного в этом нет. Это в советское время женщины очень боялись, что никому не будут нужны с детьми, и отголоски этого еще остались. Когда я Октавией забеременела, мне говорили, что я даже кино не сниму, если буду рожать ребенка. Я тоже тогда была одна.

Но женщине с двумя детьми, наверное, сложнее встретить нового спутника жизни.

Нет, вообще. Вы же работаете в шоу-бизнесе и знаете, что и с тремя, и с четырьмя детьми встречают и еще двоих рожают. Я хочу много детей и как-то настроена позитивно. Главное — разумно присматриваться друг к другу и не бросаться в омут с головой. Потому что дети потом будут спрашивать «А где папа?», понимаете?

Старшая дочь спрашивает, где папа?

Нет, она не рискнет у меня это спросить.

Почему?

Просто у нас так выстроена иерархия в семье, что она не будет такие вещи спрашивать. Она знает, что некоторые вопросы маме задавать не принято. По умолчанию. Октавия знает, что на всё надо спросить благословения, разрешения обязательно. Если даже она захочет посмотреть какой-то фильм, то спросит меня. Я вот поехала к вам на встречу, а она позвонила и спросила, можно ли ей послушать песню Belle, которую Лазарев Серёжа поет. Поэтому иерархия так складывается, что начальству личные вопросы не задают. (Улыбается.) Октавия уже знает, что дети появляются после свадьбы, и для семилетнего ребенка, я думаю, этого достаточно.

Когда вы с Вадимом собирались пожениться, ты мне рассказывала, как Октавия мечтает, чтобы он и для нее стал близким человеком. Насколько сильно она переживала ваше расставание?

Октавия не переживает, она всё тонко чувствует и ведет себя очень деликатно. Я вижу, как Октавия выполняет функции, которые обычно выполняет мужчина: она гладит меня по животу, интересуется, как там ребенок двигается, она ходит со мной на УЗИ, делает мне чай. И даже швабру у меня отнимает, говорит: «Я всё сделаю сама!» Мы сохранили свои устои, это важно. Просто мне будет гораздо легче морально, когда я разведусь с Вадимом. Я просила в суде ускорить этот процесс, поскольку у меня ощущение, что я какими-то сетями связана с незнакомым мне человеком, с которым мы абсолютно чужие

друг другу.

А то, что у тебя будет ребенок от абсолютно чужого человека, это никак не смущает?

Понимаете... Когда я говорю Октавии «У нас будет его ребенок», она отвечает: «Нет, это наш ребенок». И она, конечно, права. С Божьей помощью всё решится. И как-то радостно всё решается на самом деле, в каком-то счастье, в мире. И я рада, что в новую для себя жизнь я войду еще с одним ребенком. И мне даже нравится эта неизвестность…

Стиль: Галина Белова.

Макияж: Екатерина Фель.
Прическа: Алексей Горбатюк.