Bahh Tee & Turken о знакомстве, дружбе и творческих планах

.

Бахтияр, до встречи с Туркен у тебя уже случались дуэтные истории, фиты с разными артистами. В какой момент возникло желание создать стабильный дуэт с девушкой? 

Бахтияр: Эта идея возникла давно, еще в 2013 году. У меня была намечена творческая линия определенная, но мне хотелось развивать ее в сторону эстрадной, танцевальной музыки, а один я звучал в этом не очень убедительно. Долгое время я искал девушку на эту роль, были какие-то варианты, но мне всё не подходило, всё не нравилось, было что-то не так и не то. Писал и откладывал песни — думал, когда-нибудь пригодятся. И просто держал это в уме. Потом в какой-то момент мы познакомились с Туркен...

Как это произошло?

Б.: Я увидел Туркен в соцсети у ASAMMUELL. Я, как ее продюсер, естественно, на нее подписан. (Улыбается.) В сториз она выложила видео с Туркен, которая сделала кавер на одну из ее песен. И мне очень понравилось! Я зашел к Туркен на страницу, какое-то время присматривался, а потом решил встретиться и пообщаться.

Туркен: Я на тот момент уже полгода вела страничку, где выкладывала только каверы. 

Б.: Не уже, а всего! (Смеется.)

Т.: ASAMMUELL я слушаю давно, еще с тех пор, когда у нее не было собственных песен. Я решила сделать кавер на одну из ее первых песен, и так сложилось, что меня заметил Бахтияр и сам написал мне. Я сначала не поверила — бывает же какой-то спам вроде: «Поучаствуй в гиве!» или что-то типа того. (Смеется.) Но я смотрю — страничка с галочкой. Решила открыть сообщение. А там было написано очень кратко, но по делу: «Мне нравится, как ты поешь». И я подумала: вау, классно! Причем это случилось в мой день рождения...

Б.: Случайно получилось, я об этом не знал! Потом мы встретились, и я сказал, что подумаю...

Т.: А я уже решила, что всё, мне отказали.

Почему? Встреча прошла не очень?

Т.: Первое впечатление было, что Бахтияр — максимально строгий человек, на его лице ни разу не появилась улыбка, он всё собеседование был с очень серьезным лицом. Мне в какой-то момент даже начало казаться, что это допрос.

Б.: Я сидел в офисе, у меня, естественно, был рабочий настрой. Ко мне постоянно приходят люди, я их собеседую, кого-то принимаю на работу, кого-то нет. 

Т.: А у меня до этого не было опыта прослушивания на какие-то лейблы, вообще ничего такого. 

Б.: Ты думала, что ты придешь и тебя попросят спеть что-нибудь.

Т.: Да! Я представляла, что это будет как прослушивание в театр, какой-то кастинг. Я пришла в офис, офигела от окружающей обстановки, подумала: что-то на богатом! (Смеется.) И когда я зашла в кабинет к Бахтияру, начались вопросы: давно ли поешь? на каком курсе учишься? А я на тот момент училась на четвертом курсе Академии хорового искусства имени В.С. Попова на кафедре оперного искусства, до окончания мне оставалось еще два года. А одним из последних вопросов был, сочиняю ли я песни. Я честно ответила, что нет, опыта не имею. Но могу. И хорошо помню его реакцию: «Плохо, конечно, что ты не сочиняешь».

Б.: 90% артистов, с которыми я работаю, —авторы-исполнители. На самом деле не обязательно, чтобы артист пел только свои песни, но важно, чтобы он понимал, каково это. Тогда он будет понимать, подходит она ему или нет, чувствует ли он ее, его ли эта песня. Это было важно для меня. И я сказал Туркен, что мне надо подумать, а она вышла из кабинета и пошла плакать...

Было обидно, что ожидания не оправдались?

Т.: Бахтияр сказал: подумаю и, если что, позвоню. А в большинстве случаев это означает, что человек уже принял решение не в твою пользу. Я вышла, держалась как могла, всем своим видом показывая, что всё хорошо. А я ни с кем не делилась информацией о том, что мне вообще предстоит это собеседование. Потому что мне кажется, что, если расскажешь, точно не сбудется. Но в тот момент подумала: ну ладно, если уж мне отказали, надо кому-то рассказать. Я звоню маме, она берет трубку, и у меня начинают литься слезы, я говорю: «Мама, меня не взяли на
лейбл!» А мама в ответ, ничего не понимая: «Что? Какой лейбл?» (Смеется.) Я всё ей объяснила, но мама сказала: поверь, он позвонит, я чувствую. И в итоге прошел почти месяц...

Б.: Я уже немного подзабыл об этом, но всё равно каждый вечер заходил на страницу Туркен и слушал, как она поет, и мне всё так же нравилось. И в какой-то момент я подумал, что надо попробовать. Звоню ей, говорю: «Всё, я тебя беру, и у тебя есть два варианта: первый — будешь развиваться как сольный артист, а второй — будешь петь со мной в дуэте. Но одно исключает второе. Либо так, либо так, выбирай». И Туркен сразу сказала, что хочет петь в дуэте.

Почему ты приняла именно такое решение?

Т.: У меня совсем не было опыта в плане сочинительства, а также того, как держать себя на сцене. То есть как держать себя, например, в спектакле, я знала, я с детства этим занимаюсь, а тут другой жанр и совершенно другая обстановка, подача. А еще съемки клипов, фотосессии — всё это было мне незнакомо. И я подумала, что смогу быть увереннее, находясь рядом с человеком, который имеет огромный опыт в этой сфере. Лучше я буду идти за ним, чем в одиночку совершать очень много ошибок. А я не люблю совершать много ошибок. (Улыбается.)

И все-таки, Туркен, есть вероятность, что спустя какое-то время ты захочешь сепарироваться? Когда получишь необходимый тебе опыт, станешь увереннее. 

Т.: Не захочу, я уверена на сто процентов.

Б.: Просто ей нравится петь со мной дуэтом, вот и всё. (Смеется.)

Т.: Для меня это не только опыт, я верю в наш дуэт и хочу, чтобы мы придерживались высокой планки вместе, сейчас меня больше это беспокоит.

Б.: Тут есть еще такой момент. Например, нас часто сравнивают с суперпопулярным дуэтом Artik&Asti, говорят, что мы пытаемся влезть на их поле, хотя я вообще считаю, что у нас разная музыка и, как показывает статистика, аудитория тоже разная. Поющих девочек очень много, и поющих мужчин очень много. И даже дуэтов из двоих мужчин тоже немало! А дуэтов, где мужчина и женщина поют, почти нет. Тем более по-настоящему успешных. И я считаю, что мы на правильном пути. То, что мы сделали за пару лет, — это как минимум заметно. А раз это заметно, то нужно продолжать это развивать. Это интереснее. Для меня, как для музыкального продюсера, это очень классный инструмент для работы. 

Да и визуально это выглядит очень эффектно!

Б.: Конечно! Я вообще могу на сцене просто спрятаться за Туркен — и всё. (Смеется.)

Туркен, ну а песни-то в итоге писать пришлось?

Т.: Один раз было такое, с песней «Пройдёшь». Как обычно, Бахтияр сочинил текст...

Все ваши совместные треки — твоего авторства?

Б.: Не совсем так. Что-то мы покупаем, но чаще покупается идея. Например, есть прекрасная певица NOLA (Карина Хвойницкая), которая написала песню «Что ты делаешь, Настя». И я понял, что хочу сочинить песню с таким названием, но по-другому. Но я же не могу просто взять название. Я, как честный порядочный человек, купил у нее полностью эту песню. Карина ждала, когда она выйдет, для нее это что-то значило. И вот выходит песня, и Карина: так это же не моя песня! Я говорю: ну я предупреждал. (Улыбается.) Но зато потом мы поработали вместе над еще одной песней, в которой будет уже больше ее участия. Еще есть песня «Бывшая», которую нам тоже прислали. Там были слова: «Я твоя бывшая, к тебя остывшая», а весь остальной текст и мелодия вообще другие изначально. Я подумал: вот это классный крючок! В итоге песню купил, но использовал только одну строчку из нее. 

Т.: А в песне «Пройдёшь» Бахтияр сам написал текст и предложил мне сочинить мелодию так, как я ее чувствую.

Б.: У меня при этом уже была готова мелодия. Я обычно сочиняю сразу мелодию и текст. Но тут скинул Туркен только текст с вопросом, как бы она это спела. Она показала свои варианты, и у нас произошел полный мэтч. То есть она спела именно так, как и я себе это представлял. 

Т.: Вообще в начале нашей работы Бахтияр давал мне много советов по вокалу, потому что я пела очень правильно, академично. И он подсказывал мне разные фишки, вся максимальная работа с вокалом происходит уже непосредственно в студии, когда мы записываемся. 

То есть академическое образование всё же немного мешало.

Б.: На самом деле первое время Туркен была очень скованна и зажата. Она училась, но ни разу не записывала песни, не было опыта. И естественно, нужен был опыт студийной работы, нужно было снять с человека определенные рамки. И у нас был выбор: либо мы, не выходя из студии, сочиняем песни, пока Туркен не будет готова, либо будем выпускать всё, что у нас получается. Поэтому мы очень долго выпускали песни без какой-то супербольшой работы. Готовились, искали звучание. И в начале 2022 года я сказал: всё, мы готовы. Делаем такую-то музыку, с таким-то саундом, темпом, такими-то темами. Всё, поехали, теперь будем это круто упаковывать. 

Год получился очень плодотворный!

Б.: Мы выпустили десять синглов и восемь клипов.

Планируете и дальше придерживаться такого же ритма?

Б.: Сейчас уже нет. Всё просто: раньше мы работали на онлайн-аудиторию, а где-то с середины прошлого года нас стали поддерживать радиостанции, сначала небольшие, а под конец года с песней «Фантазия» — федеральные. В январе этого года мы выпустили песню «Путь к тебе», и ее поддержало еще больше станций. И очень много клипов выпустили, все были в эфирах. В какой-то момент мы сняли офигенный клип на песню «Фантазия», присылаем его на Муз-ТВ, а они говорят: ребят, мы бы с удовольствием, но у нас уже четыре ваших клипа в эфире! (Смеется.) Мы вышли за пределы интернета в сторону традиционных СМИ, радио- и телеканалов, куда ты не можешь приносить новую песню каждый месяц, должен быть интервал хотя бы месяца два-три. И мы решили, что сейчас нам нужно чуть-чуть сбавить обороты по синглам, выпускать их раз в два месяца. В этом году планируем пять-шесть синглов, но и постараемся сделать еще и дополнительный альбом. Ну а в моменты пауз я просто буду параллельно выпускать свои сольные песни.

Как раз хотела задать вопрос насчет твоей сольной карьеры.

Б.: Действительно, изначально я думал так: надо выпускать одну песню радийную, телевизионную для дуэта, сингл, а в другой месяц — что-то такое лиричное, для интернета. Но это будет большая путаница, хочется зафиксировать наш дуэт, что мы вот такие.

А какие вы?

Б.: С классной динамичной танцевальной музыкой, супердушевной, лиричной, чистой и правильной, без какой-либо грязи, разврата, про правильные ценности. С очень крутым визуалом — над этим мы действительно заморачиваемся. У нас поэтому очень много просмотров на YouTube — больше 100 миллионов. Радио, телеканалы, премии, красные дорожки — это всё Bahh Tee & Turken. А Bahh Tee — это человек, который всегда пел лиричные песенки для интернета, для души, и ему было классно. Такая нишевая музыка.

Как в нулевые.

Б.: Я всегда делал только то, от чего кайфую. Здесь я не учитывал вообще никого, кроме себя, такой творческий эгоизм —мне так нравится, я так вижу. А в дуэте с Туркен готов идти на компромиссы. Я раньше не ходил ни на какие красные дорожки, премии. Меня номинировали — я не приходил. А здесь мы смотрим в другую сторону...

Т.: Сейчас люди подумают: она (то есть я) заставляет его ходить на красные дорожки! (Смеется.)

Б.: Туркен усиливает дуэт со своей стороны — со стороны вокала, танцев, визуальной, эстетической. А я занимаюсь именно контент-стороной. Написать песню, придумать клип, профинансировать, спродюсировать. А еще 13 октября в Vegas City Hall у нас будет первый сольный концерт.

Кроме того, недавно ты открыл новый лейбл — Lotus Music. Что же было не так с предыдущими тремя?

Б.: Всё было прекрасно. Я самый постоянный человек на свете, честно. (Улыбается.) Я постоянно запускаю крутые лейблы, с одними и теми же людьми, кстати. Siyah Music, Zhara Music, Atlantic Records Russia... Первый лейбл состоял всего из трех людей, включая меня. Состав артистов всегда тот же, сотрудники те же самые. Мы классная команда классных ребят, которая делает много классных проектов. Получается, что всё логично: первый лейбл я делала сам на коленках с ноутбуком. Дальше мы с Эмином Агаларовым решили сделать вместе «Жару», но на базе моего первого лейбла, с которым, по факту, ничего не стало, он просто переродился. А потом «Жара» выросла, мы продали ее в Atlantic. У меня был контракт с ними на полтора года, которые прошли, и я сказал, что хочу быть свободным. И вот мы со всей моей командой просто запустили наш собственный независимый лейбл, который не имеет отношения к мейджорам, к большим структурам, холдингам. А так, и артисты те же самые, и сотрудники, и офис — мы просто вывеску поменяли. (Улыбается.)

Дуэтам, состоящим из парня и девушки, очень часто приписывают романтический подтекст. Вы с этим тоже столкнулись?

Б.: Сейчас этих слухов стало гораздо меньше. Вообще, очень хотелось бы этого избежать. У нас с Туркен действительно дружеские отношения, и в какой-то момент просто решили говорить всем, что мы брат и сестра. Но люди всё равно что-то домысливают, выискивают какие-то взгляды. Как-то Туркен давала интервью на красной дорожке, а я внимательно наблюдал за ней и думал...

Т.: ...лишь бы ничего не ляпнула! (Смеется.) А люди говорили: как он на нее смотрит! А еще, когда мы стали называть друг друга братом и сестрой, сделали вывод: ну понятно, почему он ее продюсирует, это же его младшая сестра!

А еще ситуацию усугубляет то, что вы оба скрываете свою личную жизнь...

Б.: Все знают, что у меня есть семья, ребенок, всё прекрасно. Я не афиширую семью не потому, что скрываю ее за семью печатями, а потому, что считаю, что это личный выбор каждого. Я знаю, какой это стресс — публичность. Моему ребенку полтора года, он растет суперсчастливым, и я считаю, что, когда ребенок вырастет, он сам должен сделать выбор, хочет он быть публичным человеком или нет. 

А ты, Туркен? Может, ты сейчас влюблена?

Т.: Сейчас я влюблена только в свою работу. (Улыбается.)

.