Егор Корешков: «Сейчас поучусь чуть-чуть и буду снимать свое кино»

В Егоре Корешкове режиссер или продюсер найдет идеального романтического героя для своего фильма. Впрочем, его актерский потенциал куда шире — от скромного жениха в уморительном «Горько!» до изворотливого наркоторговца в мрачной «Химере». Романтические роли в послужном списке Корешкова тоже присутствуют. 20 ноября на ТНТ стартует «Соседка» — комедийный сериал, где девушка из провинциального города Алёна (Юлия Хлынина) раз и навсегда нарушит покой скромного столичного интеллигента Фёдора (его и играет Корешков). Отношениям пары мешают не только очень разные взгляды на мир, но и бывший муж красотки Сергей (Алексей Чадов). Мы встретились с Егором накануне премьеры и обсудили грядущий проект, его режиссерские амбиции и несостоявшуюся музыкальную карьеру. Впрочем, последней Корешков еще дает шанс! 

В прошлом вы не раз говорили, что очень выборочно относитесь к ролям, и для вас принципиальны возможность меняться и пробовать новое в своей работе. Что нового вы попробовали на проекте «Соседка»?

Начну издалека, потому что важно объяснить, почему нужно меняться. Дело в том, что в этом и есть наша профессия, на мой взгляд. Ты примеряешь на себя разных персонажей, непохожие характеры, пытаешься их прочувствовать и вскрыть через материал. Ты что-то привносишь в персонажа от себя, но и нередко забираешь что-то от героя в свою жизнь. К сожалению, многие продюсеры и режиссеры используют актеров однобоко. Они рассуждают кастингом, личностью…

Вы имеете в виду то, что они думают про медийность?

И про нее тоже, но не только. Часто актера вынимают из одного проекта и перемещают в другой в таком же образе, считая, что если один раз получилось, то второй, третий и четвертый тоже будет успех. Это рутина для актера и убийство его потенциала, возможностей, внутреннего поиска. Если тебя зажимают в подобные рамки, ты становишься плоским, картонным, однобоким, это сбивает и зрителя, и тебя. 

Потому что вопросы, которыми ты задаешься на экране или на сцене, оказываются неинтересными и неглубокими, а ты ответственен перед зрителем за то, что показываешь и отдаешь.

Так какой опыт вы получили в «Соседке»?

Ранее я уже снимался в ромкомах, но тут сложилась команда из людей с совершенно разным опытом. В результате и обстановка на площадке, и материал, и кастинг заиграли новыми красками. Да, про любовные треугольники уже много сказано и снято, но я считаю, что наша история уникальна. Тут очень много про умение любить, слышать свои чувства за внешними обстоятельствами жизни. Кроме того, в «Соседке»  сталкиваются два полюса: условных «интеллигенции» и «народа». 

Поначалу они оба относятся друг к другу даже с неким пренебрежением. Потом происходят перемены, в первую очередь в героине Юли. А мой персонаж Фёдор — закрытый сам по себе, педантичный, у него всё по полочкам. Спонтанность Алёны и, наверное, конкуренция с героем Лёши Чадова, заставляют и Фёдора быть спонтанным. Это делает его более живым, ведь и Фёдор, и Алёна — оба замкнулись в своих мирах, стали плоскими, немного 2D. А из-за столкновения двух миров, всё становится 3D.

Знаете, это достаточно распространенная тема для ромкомов — такие разные, но вместе. Причем, эту модель часто ругают, потому что говорят, что в жизни это не работает. А как вы считаете, отношения люди со стопроцентно разным бэкграундом могут работать?

Начнем с того, что все люди разные. Если вместе сходятся те, у кого много факторов нетерпимости к жизни другого, ничего не выйдет, расстанутся с формулировкой «не сошлись характерами». Любовь — это всегда труд, какие-то компромиссы и договоренности, но два человека при любом раскладе будут разные. Они не могут быть идентичны. Если это такой же ты, то зачем?! 

Поэтому я считаю, что и в жизни всё работает как в плюс, так и в минус. Ты ищешь в другом человеке то, чего тебе не хватает в жизни. Например, если ты — человек хаоса, стараешься найти порядок. Причем, не только в себе, но и в другом человеке, потому что он тебя дополняет. Дальше, конечно, идут столкновения, потому что один продолжает жить хаотично, а другой — упорядоченно. Но в этом сближении друг к другу и нужно искать баланс. Это как батарейка, где есть плюс и минус, а если будет два плюса или два минуса, ничего не заработает. 

Продюсер «Соседки» Ирина Аркадьева рассказывала, что создатели проекта в основном искали вдохновение в старых советских комедиях. А как вы думаете, что делает все эти фильмы, которым уже по полвека или даже больше, такими особенными, что зрители всё еще хотят их смотреть, и кинематографисты — двигаться куда-то в эту же сторону? 

Мне кажется, что ответ на этот вопрос лежит в культурном коде. Во всех этих фильмах, помимо комичных моментов, есть и какая-то душевная составляющая. Знаете, мне вспоминается известный монолог Михаила Задорнова, где он говорит, что, когда русские заходят в пустую комнату, то говорят «Ни души», а американцы «Nobody», то есть — нет тела. Это совершенно разное мироощущение. То же самое в наших старых фильмах. 

Для зрителя важно и узнавание, какие-то ключи, которые подходят к нему. Важно же, чтобы он испытывал эмпатию к материалу, и чтобы мог и посмеяться, и погрустить. Наши комедии, наверное, во многом отличаются от других тем, что они и про то, чтобы погрустить, чтобы испытать такую светлую печаль. Я бы назвал это слезами счастья. То есть эти картины вызывают широкий спектр эмоций, и поэтому нам это так близко и так важно, и мы пересматриваем старые фильмы.

Давайте представим, что можно сесть на машину времени и перенестись в прошлое. В каком классическом советском фильме вы бы хотели появиться?

Да я бы много где хотел сняться. И у Марка Захарова в «Обыкновенном чуде», «Том самом Мюнхгаузене». Почему-то еще вспоминаются и «Гамлет», и «Король Лир» (ленты Григория Козинцева — прим.ред.), «Старая, старая сказка» с Олегом Далем. Так что есть очень много фильмов, актеров и режиссеров, ради которых хотелось бы попутешествовать во времени. Но пока у нас есть возможность только пересматривать их работы, вдохновляться и создавать новый материал.  

У вашего героя есть еще одна интересная линия. Его отец — космонавт, и хоть по сюжету его уже нет в живых, авторитет прославленного родственника давит на Фёдора. 

Да, есть планка, к которой нужно стремиться, ответственность. Как будто отец моего персонажа передал эстафету, и он теперь должен ее пронести дальше. 

А вам самому знакомо это ощущение, когда родители тоже ставят вот такую планку?

В какой-то мере да. Конечно, речь идет не о полете в космос. Но родители всегда хотят, чтобы их дети жили лучше. Да и сами дети, если они не в конфликте с родителями, мечтают перерасти мам и пап или, как минимум, не потерять уровень.

Ваши родители — профессиональные музыканты, так что складывается впечатление, что вопрос, будете ли вы играть на каком-либо инструменте, не обсуждался, нужно лишь было выбрать на каком…

Конечно, музыка была вокруг меня. Влияли не только родители, но и друзья, все вокруг. Сейчас музыка осталась со мной как хобби. 

Видели ли вы себя в этой сфере? 

А я до сих пор себя в ней вижу (смеется)! Правда, есть какие-то вещи, которые меня туда не пускают. Может, это какие-то психологические блоки, потому что, когда сам себе говоришь, что уже упустил шанс и время, сложно даже думать о том, чтобы в этом чего-то добиваться. Я уделяю внимание музыке, но не настолько свободен от ответственности и других хотелок, чтобы посвятить ей всё свое время. 

Сколько лет вы выдержали в музыкалке, только честно?

Перешел в четвертый класс и бросил. 

А когда проснулось желание на чём-то играть?

Я бросил музыкалку, после чего мы начали играть в группе. Я не пропустил время, а продолжил заниматься музыкой в другом качестве. Сейчас собираю инструменты, пока это всё на уровне в хобби. В группе не играю, хотя хотелось бы. 

Если не ошибаюсь, вы же ударник? 

Да, был! 

Бывших ударников не бывает! 

Точно (смеется)! 

В актерстве вы тоже «ударник»: похоже, что у вас сейчас очень много проектов в работе. Какие из них вы больше всего выделяете?    

Если честно, я ничего не выделяю, потому что для меня все работы по-своему важны. Скоро выходит сериал «Политех», где я играю преподавателя информатики в техникуме. Туда приходит новый директор (Анна Глаубэ), которая сначала пытается достичь своих целей — развить место, чтобы в итоге из него выбраться, но потом она находит смысл в том, что делает, и заряжает этим остальных, в том числе и моего персонажа. 

Зимой будут десятые «Ёлки», где я снимался вместе с Региной Тодоренко и Юрием Кузнецовым. Кстати, интересно, что с нами еще снимается Макс Матузный — мальчик, который уже играл моего сына в «Химере», а в «Ёлках» мы с Региной его «родители».    

Я был безумно рад поработать с Кузнецовым, потому что это глыба, уникальный актер!  Было очень интересно следить за тем, как он работает. Это человек огромного опыта, он работал с потрясающими режиссерами, всё это вызывает огромное уважение. В то же время Кузнецов очень простой и открытый. Не каждый раз, когда сталкиваешься со взрослым артистом, находишь такую же душевность и открытость. Для меня на этом проекте всё сошлось — «Кулик продакшн», Кузнецов, Регина, да еще и Макс. Вот я и согласился. 

Что вам самому больше всего понравилось из того, что вы видели за последнее время?

Сейчас я учусь на сценарном, поэтому смотрю кино с истоков, то есть с немого. Например, могу порекомендовать фильмы Фрица Ланга. 

Так вы учитесь на сценариста! Какие дальнейшие планы на эту профессию?

Я хочу написать сценарий, но в первую очередь для меня это шаг к режиссуре. Занявшись режиссурой, ты всё равно будешь править сценарии под себя, и в этом нужно разбираться. 

То есть, вы уже четко намерены снимать кино?

Да, вот только сейчас поучусь чуть-чуть и буду снимать свое кино. У меня есть конкретная идея, но пока это секрет. 

Насколько это бьется с вашей актерской карьерой? 

Думаю, что продолжение актерской карьеры неизбежно. Мне моя работа нравится, и есть еще что в ней попробовать, но мне интересны и режиссура, и написание сценариев, да и весь кинематограф в целом. Речь не о том, что я хочу переквалифицироваться, а скорее расширить свой опыт. Даже если я не стану режиссером или сценаристом, у меня будет лучшее понимания другой стороны актерской профессии, что очень ценно. У меня уже есть продюсерский опыт, поэтому я понимаю, чем руководствуется продюсер, когда выбирает артиста, сцены и так далее. Поэтому даже как артист я смогу что-то предложить, исходя из сценария, из прокатного потенциала. То есть я буду в курсе того, что происходит в разных киноинстанциях. 

Знаете, если погуглить ваши интервью, то в первую очередь выпадает текст под заголовком: «Ту самую роль я еще не сыграл». Вы там говорите о том, что есть работы, которыми вы гордитесь, но «той самой» пока не случилось. А как вы поймете, что вот она — «та самая роль»? 

Эта цитата вырвана из контекста, потому что у меня в целом другое мнение на этот счет. Сыграть «ту самую роль» — это поставить на себе крест. Дальше можно лечь, сложить руки, прикопать земелькой и думать, что вот ты сыграл ту самую роль. Наверное, только на смертном одре об этом можно судить или уже после смерти другие люди будут обсуждать, где ты сыграл лучше, а где — хуже. Вот я сыграл и что дальше? Расслабиться и соглашаться на всякую фигню? Всегда есть к чему стремиться, куда расти и что ещё делать. 

У многих людей есть свой bucket list — список того, что нужно успеть в жизни. Его не обязательно писать на бумаге, но мы все держим какие-то идеи и цели в голове. Какие три пункта в вашем списке? 

Прыгнуть с парашютом. Оказаться на каком-нибудь фестивале воздушных шаров — например, в Альбукерке или в Турции и… побывать в Новой Зеландии.