Вячеслав Манучаров: «В моей профессии нет срока годности»

Насколько я знаю, вы выросли в более чем обеспеченной семье. В свое время окончили химическую школу при МГУ, больше трех лет учились в бизнес-колледже в Лондоне. Как получилось, что после этого вы вдруг стали актером?
Да, я окончил школу с химическим уклоном, я москвич в шестом поколении, моя бабушка была личным библиотекарем Ленина, мой папа — директором первой меховой фабрики города Москвы. Всегда были деньги, связи, возможности. Всё было. Я уехал в Лондон учиться и прожил там три года. Тогда казалось, что это навсегда, что в Россию я больше не вернусь, но природа взяла свое: я приехал в Москву и поступил в Театральное училище имени Щукина. Именно тогда я понял, что существуют чаши весов: на одной — деньги, уют, быт и all inclusive по жизни, а на другой — мечта, профессия, сцена. Я понимал, что на второй чаше весов, возможно, не будет денег. И так оно долгое время и было. После окончания института я жил на зарплату в восемь тысяч рублей, имея в театре практически ежедневную занятость.

Неужели родители вам не помогали?
Нет. Когда я заявил им, что хочу поступать на актерский, они, естественно, стали меня отговаривать, просто не могли понять, зачем мне это. Я помню, мама тогда спросила: «А на что ты собираешься детей кормить?» Я сказал ей: «Мамочка, ну ты же есть. Будешь мне помогать!» «Я тебе помогать не буду», — ответила мама. Так оно и пошло. На самом деле мама до сих пор не верит, что я что-то делаю, но всегда поддерживает меня, несмотря ни на что.

Но окончательное решение всегда за вами?
Да. У меня есть главный принцип: умей вовремя уйти, если чувствуешь, что сделал всё, что мог. Вот я, например, уехал в Лондон, прижился там, адаптировался, стал своим, а потом вдруг взял и вернулся обратно на родину. После окончания Щукинского училища устроился в театр, проработал в нем более пяти сезонов, а в какой-то момент просто махнул на всё рукой и написал заявление об уходе.

Но какие-то конкретные причины у таких поступков все же были?
Что касается театра. Как-то раз, выйдя на сцену, я вдруг понял, что все мои действия здесь потеряли смысл. Эти десятилетиями идущие спектакли, годами не меняющиеся интонации, замечания худрука, переставшие волновать так, как раньше… Тогда, повторюсь, я собрал свои вещи, написал заявление об уходе и в тот же вечер покинул театр.

И куда направились?
После театра у меня было телевидение — передача «Большая разница» на Первом канале. Я работаю в этом шоу уже пять лет. Посмотрим, что будет дальше…

Что-то изменилось в вашей жизни с участием в «Большой разнице»?
Я получил всенародную любовь и значительно расширил круг своих друзей.

Ими стали те, кого вы пародировали?
Как ни странно, да! Вот, например, Коля Басков — человек-оркестр. Несмотря на всю эту «золотую чашу», которую он собой олицетворяет для нашего шоу-бизнеса, он остается моим близким другом и наставником.

Как думаете, на кого была сделана ваша лучшая пародия?
Конечно, на Андрея Малахова. Андрей даже сам иногда говорит: «Если вдруг у меня не будет получаться со временем, ты легко сможешь меня подменить». С Андреем у нас вообще давняя дружба. Хотя, когда я сделал первую пародию на него, она ему совершенно не понравилась и между нами пробежал заметный холодок. А сейчас Андрей является огромным моим приятелем, одним из тех, кто по-настоящему остался человеком в шоу-бизнесе.

Вы очень разносторонний человек: кино, телевидение, театр. Где вам было интереснее работать?
Это вопрос из разряда «кого больше любишь» — маму или папу? На него невозможно ответить. Театр для меня сейчас — хобби, потому что в наше время позволить себе работать в театре может только очень-очень независимый артист. Телевидение — это прежде всего популярность, деньги, а в последнее время еще и огромное удовольствие. Кино в моем случае — это дикая лотерея. В последнее время меня не так часто снимают, да и кино сейчас стало слишком элитарным, узконаправленным. Хотя от работы над картиной «Ласковый май» я получил колоссальное удовольствие. [OK!]

Читайте полностью интервью с актером в журнале ОК! от 12 января 2012.