Владимир Зеленский: «Бандитом я не был. Так, хулиганил немножко»

Вадим Верник: «По мироощущению Владимир Зеленский светлый человек, у него в душе круглый год лето. Это я чувствую, когда вижу Владимира на экране и когда общаюсь с ним лично. У Зеленского своя шкала ценностей. Всё, чем он занимается, обязательно должно приносить ему творческую радость, и это здорово».

Володя, как ты считаешь, твой успех закономерен, или ты, так сказать, поймал удачу за хвост?

Думаю, первое. Я всегда хотел быть успешным и не стесняюсь этого. Те, с кем я работаю, вместе со мной со школьных лет. Костяк этой команды никогда не менялся.

Насколько я знаю, твой рост метр шестьдесят шесть. У тебя нет комплексов на этот счет?

Такого комплекса нет и никогда не было. Даже в школе. Может, всё дело в том, что в моем классе было восемнадцать девчонок и всего четыре пацана. Так что все мальчишки были нарасхват. В своей семье я всегда считался гигантом, «крупной рыбой», потому что самый высокий. Так что по жизни я великан. Поэтому и комплексов, наверное, не было.

А где ты рос?

Я родился в Кривом Роге, потом вместе с родителями уехал в Монголию. У меня отец — ученый, в этой стране он в общей сложности проработал около двадцати лет. А я прожил там четыре года.

Какая экзотика! Сколько тебе было, когда ты оказался в Монголии?

Я совсем маленьким был, лет пять. В Монголии я впервые пошел в школу — кстати, в восемь лет, как все монгольские дети. А вернулись мы с мамой, когда я уже был второклассником.

Что тебе запомнилось из той жизни?

Мы жили в городе Эрдэнэт (он был построен советскими специалистами для освоения медно-молибденового месторождения. — Прим. ОК!). Ну как город? Цивилизации нет никакой, сопки, юрты, транспорта практически не было. На разных концах города в огромных юртах было два магазина — на вершине сопки и у подножия. Местные жители их так и называли: «верхний» и «нижний». Между ними расстояние в несколько километров. И очень неуравновешенный климат. Помню, вышел я как-то раз в «нижний» магазин — в шортиках, потому что весна и тепло, а когда возвращался назад, пошел снежок. Обычное для тех мест явление! И при этом уникальная дикая красота.

Яркое детское воспоминание — сопка, сплошь покрытая пионами. Это удивительное ощущение: ты живешь среди цветов, срываешь их, даришь. Когда мы вернулись в Кривой Рог, я долго не мог понять, почему цветы надо покупать в магазине?

В детстве у тебя были серьезные увлечения или только двор, улица?

Я четыре года занимался классической греко-римской борьбой. Потом пришлось борьбу оставить. Из-за травмы — сломал лопатку.

Ты, естественно, мечтал достичь в спорте серьезных результатов.

Обязательно! Мой отец — мастер спорта по тяжелой атлетике, выступал за сборную СССР. Наукой он занялся, когда ему было уже 30 лет. После школы у меня был выбор: либо пойти в спортинститут, либо получить фундаментальное образование. Отец выбрал для меня второе.

Ты говоришь «отец выбрал». А тебе самому этого не хотелось? Тебе не нужны были знания?

В ту пору мне было всё равно, чем заниматься помимо спорта. Главное, чтобы не пришлось прилагать особых усилий. В школе мне всё давалось очень легко. Я учился в классе с углубленным изучением математики и английского. Кроме того, у нас был, как его называли, английский клуб: мы сочиняли стихи, пели песни. Я вообще рос бойким молодым человеком, буйным, максималистом, любителем отношения выяснять. Это потом пришло понимание, что в реальности ты выясняешь отношения и соревнуешься с тараканами, которые иногда забегают в твою голову.

А какие тараканы «забегали» к тебе в голову в юности?

Всякие гадости были. Я же рос в Кривом Роге, городе в ту пору бандитском. В 80-х там действовала молодежная криминальная группировка «Бегуны». Разборки, бандитские войны… Так продолжалось, пока в середине 90-х всех «бегунов» не посадили. Но я никогда бандитом не был — так, хулиганили немножко. С дворовыми приятелями сливали из машин бензин, мотоциклы крали. Не для продажи. Взяли, покатались и вернули. Пользуясь юридическими терминами, это были не преступления, а проступки. В общем, всё это происходило, пока папа не «сдал» меня на юрфак.

А кем ты сам видел себя в дальнейшем, юрист Зеленский?

Вообще-то, я мечтал стать дипломатом, думал даже поступать в МГИМО. И на юрфак я пошел, будучи уверенным, что всё равно рано или поздно стану заниматься международными отношениями. Мне это было очень интересно. Я понимал, что юридическое образование для дипломата — это хороший фундамент. На первом курсе всё было шикарно. Но когда выяснилось, что предстоит изучить двадцать семь томов каких-то законов, когда на меня «начали сыпать макулатуру», мне сразу разонравилось. В то же время в моей жизни возник КВН.

У каждого свой путь в КВН. Интересно, как это случилось у тебя?

Команде КВН «Запорожье — Кривой Рог транзит» нужна была молодая кровь, в свой чемпионский сезон они набирали новых артистов. А я еще в школе начал заниматься бальными танцами. Придумал хореографическую постановку, пришел на просмотр, станцевал. На меня посмотрели и предложили: «Вы сможете поставить нам танцы?» Так я и остался в КВН. За те годы, что я был в команде «Запорожье — Кривой Рог транзит», я стал одним из ведущих авторов в КВН.

Ты был в КВН автором, постановщиком. Неужели самому не хотелось выйти на сцену?

У меня не было таких амбиций. Когда увидел, как люди сочиняют выступления, я понял: вот что на самом деле круто! И когда почувствовал, что придуманные мной шутки вызывают у зрителя смех, я понял: «Боже мой, веселить людей — это же так здорово!»

Здорово, но и очень трудно.

Согласен. Я понимал, что это не просто труд. Надо не просто пахать сутками, но и обладать талантом, какой-то искрой. У меня та самая искра, наверное, была, да и ленивым я бы себя не назвал. Я понял, что могу и в этом добиться успеха. А в 1997 году мы с еще несколькими участниками «Запорожье — Кривой Рог транзит» создали собственную команду КВН — «95-й квартал». В истории «95-го квартала» были победы, кубки.

Я был капитаном команды. Но я не считал себя гениальным актером. Решил так: если в КВН я считаюсь сильным автором, то могу и исполнить придуманное мной. Я могу это точнее подать.

Ну а институт ты в результате окончил или КВН всё затмил?

Конечно, окончил, и очень хорошо. Папа хотел, чтобы я пошел в магистратуру, стал кандидатом наук, но… У меня была пауза в КВН, когда меня на шесть месяцев отправили на стажировку в суд. В суде мне сказали: «Для начала, сынок, поработай-ка ты архивариусом!» Это означало, что ближайшие шесть месяцев мне предстояло провести в подвале, где в архиве хранятся папки с делами, которые нужно подшивать и раскладывать по полочкам. И иногда вылезать наружу, чтобы смотреть судебные заседания.

Наверное, скука смертная, да?

Это хуже чем скука. Во время первого же судебного заседания все мои представления об интересных, громких делах, которые я видел в фильмах вроде «Основного инстинкта» с Шэрон Стоун, рухнули. У нас же нет суда присяжных. Представьте себе, в зале сидят три человека: подсудимый, которого сажают на пятнадцать лет, плачущая мама и какой-то свидетель. Всё происходит быстро и цинично, сорок минут — и до свидания! Вот так решается судьба человека. Никто за него в суде не борется, всё очень формально. И тогда я сказал: «Папа, декан, простите, хватит с меня юриспруденции». В результате я перестал делить свою энергию и отдал силы КВН целиком.

А личная жизнь? На нее время оставалось?

Я встречался с одной девочкой. Да и до сих пор с ней встречаюсь — она мать моих детей. (Улыбается.) С Леной у нас любовь с первого курса. Мы даже в школе вместе учились, в параллельных классах, но по-настоящему познакомились, только окончив школу. Мы поженились через восемь лет после того, как начали встречаться. Мне было двадцать пять лет.

Почему так долго тянули со свадьбой?

Я работал в Москве, а она осталась в Кривом Роге. Ждала и училась в институте. Лена архитектор по образованию, но сейчас мы работаем вместе. Не стану говорить, что я настоящий романтик и никогда не обращал внимания на других женщин. Не буду лукавить. Но при этом я люблю жену — это раз. А второе — у меня никогда не было времени ни на что, кроме работы.

У тебя двое детей. При такой твоей загруженности они хоть когда-нибудь видят отца?

Дочери Саше девять лет, сыну Кириллу будет девять месяцев. Отдыхаем мы всегда вместе, я не путешествую без детей. Иначе я бы вообще их не видел.

После КВН ты создал в Киеве свою первую компанию, которую назвал «Студия Квартал-95».

Да, на эту идею меня навел Александр Ефимович Роднянский, который в то время руководил популярным украинским каналом «1+1». Он позвонил и спросил: «Ты не хочешь сделать какую-нибудь программу для нашего канала?» Но когда я переехал в Киев, Роднянский перебрался в Москву, стал руководить каналом СТС. И я решил действовать самостоятельно. Обложился всякими справочниками, искал деньги в банках, чтобы снять собственную программу. Нашел. Так появился мой первый проект — шоу «Вечерний квартал» на украинском телеканале «Интер».

После этого у тебя началась совершенно другая история: новые телепрограммы, фильмы, новогодние мюзиклы. По-настоящему известным в России ты стал благодаря романтической комедии «Любовь в большом городе». Твоя команда написала сценарий к этому фильму, поэтому ты сыграл в нем одну из главных ролей?

Нет, роль я получил иначе. Сценарий действительно написала наша авторская группа. Он, как и несколько других киносценариев, долго лежал в столе. Мы просто писали на будущее: а вдруг когда-нибудь соберемся снимать кино? И вот как-то мне позвонили продюсер Сергей Ливнев и режиссер Марюс Вайсберг: «Нам вас порекомендовали Юрий Стоянов и Илья Олейников. Мы задумали снять комедию и хотим заказать у вас сценарий». Мы действительно были хорошо знакомы со Стояновым и Олейниковым, наша команда писала для них сценарии. Я ответил: «Вот пожалуйста, у нас как раз есть свежий, рабочее название — «День святого Валентина». И отправил им сценарий. Они прочитали его и говорят: «Давайте встретимся. Идея — супер, нам нравится. Но вот по названию есть вопросы — так же называется американский фильм. К тому же название не совсем коммерческое». На встрече меня попросили описать, как мы видим образы главных героев. Я начал рассказывать о каждом персонаже, показывая его в лицах. И когда я изображал стоматолога Игоря, мне предложили: «А давай ты его и сыграешь». Признаюсь тебе честно, Вадим, когда я описывал персонажей, я болел ими, чувствовал каждого их них. Это как в хорошем ресторане: когда шеф-повар рекомендует блюдо, можешь быть уверен, что оно лучшее, ведь он сам его приготовил. Тебе уже вкусно, хотя ты его еще не пробовал. И другое дело, когда советует официант. Результат будет совсем другим. В этом году выходит наш новый фильм «Любовь в большом городе – 3». На следующий запланирована премьера ленты «8 первых разводов», где я сыграл одного из главных персонажей. Я снимаюсь в кино не чаще чем раз в год и не из-за денег. Кроме того, я не снимаюсь в чужих фильмах — мне эмоционально комфортно работать в своем коллективе.

А может, всё дело в том, что ты пока не получал такого предложения со стороны, чтобы захотелось эту практику поменять?

Возможно. Но у меня много планов и в рамках собственной компании.

В общем, твоя жизнь удалась.

И это только начало!

Послушай, тебе тридцать пять лет — и ты считаешь, что это только начало?

Конечно. Мне интересно жить, работать. Для меня важно не чувствовать скуки. Ведь когда становится скучно, ты начинаешь жиреть, мозг обрастает салом. Взгляд замыливается, начинает казаться, что ты самый талантливый. Мне же есть к чему стремиться. Я вообще очень целеустремленный парень!