Кейт Бланшетт

В новом году Кейт Бланшетт номинирована, кажется, на все престижные кинопремии США. А «виной» тому главная роль в драматическом фильме Вуди Аллена «Жасмин», где Кейт сыграла женщину, привыкшую к роскоши высокосветского образа жизни, но буквально в один миг потерявшую все.

Участие в гонке за «Оскар» для Кейт Бланшетт дело привычное, ведь на эту премию она была номинирована уже пять раз. Одна из номинаций увенчалась успехом: в 2005 году Кейт получила заветную статуэтку за лучшую роль второго плана в фильме «Авиатор», где ее партнером был Лео­нардо Ди Каприо. В этом году критики сочли Кейт Бланшетт одним из ключевых претендентов на «Оскар», назвав роль Жасмин едва ли не лучшей в ее карьере. Кроме того, актриса номинирована на премии «Золотой глобус», BAFTA и премию Гильдии киноактеров США.

Во всех начинаниях Кейт поддерживает ее любимый супруг, а по совместительству сценарист и театральный режиссер Эндрю Аптон. С ним актриса познакомилась более пятнадцати лет назад через общих друзей. Поначалу Кейт и Эндрю друг друга невзлюбили. «Он подумал, что я слишком самовлюбленная, а я подумала, что он чересчур высокомерен», — смеясь, рассказывает Кейт. Как-то на одной из домашних вечеринок они оказались рядом за покерным столом. Играя всю ночь напролет, они весело болтали и смеялись, и в какой-то момент Эндрю вдруг наклонился и поцеловал Кейт… А через три недели он сделал ей предложение.

Эндрю и Кейт поженились в 1997 году в национальном парке «Голубые горы» в их родной Австралии. Сейчас у супругов трое сыновей: двенадцатилетний Дэшиел, девятилетний Роман и пятилетний Игнатиус. Супруги очень привязаны друг к другу, они всё делают вместе, даже работают. Несколько лет они являлись художественными руководителями театра в Сиднее. Эндрю всё еще там числится, но Кейт решила не продлевать контракт и вернулась в кино — и, как мы видим, начала сразу с громкого успеха.

Кейт, что вы думаете о том ажиотаже, который всегда начинается в прессе накануне вручения кинонаград? Все эти разговоры, наверное, очень утомляют.
Может быть, мне лучше спросить у вас, как вы сами к этому относитесь? Вы ведь тоже из тех ребят, которые говорят об этом. (Смеется.) Знаете, когда я выиграла свой первый «Оскар» и спустилась со сцены, у меня возникли довольно пессимистичные мысли. Первое, что пришло мне в голову: «О боже, я достигла своего пика! Что же будет со мной дальше?» (Смеется.)

Насколько я знаю, Вуди Аллен не проводил кастинг актрис, желающих получить главную роль в фильме «Жасмин», а сразу позвонил вам. Каково это, когда вам напрямую звонит культовый режиссер и просит сыграть в его фильме?
(Смеется.) Ну, если Вуди сам зовет актера, тот определенно скажет ему да. Причем еще до того, как увидит сценарий. У меня было именно так. Вуди позвонил мне, мы поговорили минуту, и я согласилась. Потом он прислал сценарий, и я поняла, что не ошиблась, ведь передо мной была фантастическая история со множеством сюрпризов и неожиданных поворотов, в которой к тому же очень детально прописаны все персонажи.

Какие чувства вы испытали по отношению к своему персонажу, когда прочитали сценарий?
Не могу сказать, что я влюбилась в Жасмин или возненавидела ее. Вообще, я думаю, это было бы слишком сентиментально — испытывать такие сильные чувства к выдуманному человеку.

Какой вы увидели Жасмин? Что с ней: она переживает нервный срыв из-за событий в своей жизни или у нее проблемы с психикой вообще?
Она по своей сути испорченная женщина. Началось все с того, что свое имя Жанетт она сменила на более благозвучное — Жасмин. Далее она создала свой фиктивный мир, который населила принцами и принцессами. А потом она сама привела себя к падению.

Что показалось вам наиболее интересным в этой роли?
Моя героиня — когда она находится в нормальном состоянии, а не под действием алкоголя или лекарств против панических атак — это целый коктейль из различных чувств и эмоций. Она постоянно испытывает вину, гнев, страх. Интересно то, как она при этом говорит, двигается, одевается. Это очень сложные и интересные моменты в актерской работе.

У вас была возможность пообщаться с кем-то, кто побывал в подобной ситуации, чтобы более достоверно передать характер своей героини?
Нет, но я смотрела видеоролики в Интернете, где люди рассказывают о своем опыте использования психотропных лекарств и об их эффектах. Мне было важно понимать, как это действует. Если препараты вызывают, например, обильное потоотделение, я это учитываю и думаю: «Ну что ж, в этой сцене мне придется попотеть». (Улыбается.)

Вы обсуждали с Вуди Алленом тот факт, что его фильм напоминает ленту Элиа Казана «Трамвай «Желание»?
Мы об этом никогда не говорили. Правда, я слышала, что говорили другие актеры. Но, в конце концов, это фильм Вуди Аллена, это он создал текст, придал ему определенную тональность, ритм, прописал детали. Всё это его заслуга, а не Теннесси Уильямса, который написал «Трамвай «Желание».

Как вам работалось с самим Вуди?
Это было здорово. Я нахожу его прагматичным, жестким трудоголиком. Эти качества присущи всем, кто работает в шоу-бизнесе много лет. Он всегда знает, сработает ли шутка, будет ли сцена забавной, а диалог интересным. Правда, в первый день нам было тяжело. Он постоянно говорил мне: «Кейт, зрители уже покинули зал». А я спрашивала: «Я переиграла или недоиграла? Может, я была недостаточно подавлена?» Так что какое-то время ему приходилось меня направлять, что мне, собственно, не очень нравилось. Но потом мы сработались, и стало легко.

Вы очень самокритичны.
Я прагматик. Мне дали возможность сыграть в отличном фильме, и я должна соответствовать этому уровню. Моя работа состоит в том, чтобы сделать свой персонаж живым, настоящим. И не хуже, чем ожидает режиссер. Я постоянно напоминаю себе, что от меня ждут высший класс. Я не нуждаюсь в том, чтобы меня постоянно гладили по шерстке, хвалили и говорили, как великолепно я играю.

Можно ли сказать, что роль Жасмин стала одной из самых сложных в вашей карьере?
Думаю, да. Эта роль, несомненно, глубоко драматическая.

Есть ли режиссеры, с которыми вам бы хотелось работать постоянно?
Знаете, даже если бы и хотелось, это было бы трудно осуществить. Если спросить Мартина Скорсезе или, например, Майкла Манна, собирается ли он снять фильм, в котором женский персонаж станет главным, он ответит: «Ха-ха-ха!» — и будет тебя игнорировать. Не могу же я прийти к режиссеру и сказать: «Возьмись-ка за девчачий фильм и утверди меня на главную роль!» (Улыбается.) Кстати, в «Хоббите» изначально тоже не планировалось присутствие моего персонажа. Я и не рассчитывала, что меня туда позовут. Мне кажется, Питер, Фрэн и Филиппа (Питер Джексон — режиссер, Фрэнсис Уолш и Филиппа Боейнс — сценаристы. — Прим. ОК!) просто подумали: «Гм, что-то у нас в фильме маловато девушек, пригласим-ка пару цыпочек — например, того эльфа с длинными волосами». (Смеется.)

И каково это — вновь окунуться в мир Толкина?
О, это было великолепно, по-настоящему здорово. Я ведь фанат этого писателя, так что была очень рада сыграть в «Хоббите» и снова поработать с Питером Джексоном.

Выходит, в этом фильме вы оказались для того, чтобы привнести женственности. А как было с «Охотниками за сокровищами»? Эта лента тоже выглядит «слишком мужской».
Это замечательная история. Я играю небольшую, но очень важную, практически решающую роль. В целом, конечно, это мальчишеское приключение. Кстати, Джордж Клуни в качестве режиссера просто великолепен! Он работает без суеты и без лишних претензий.

Скажите, Кейт, насколько для вас как для австралийской театральной актрисы важно быть известной в Голливуде?
Знаете, был период, когда я вообще не снималась в кино. В течение пяти лет, с 2008 по 2012 год, мы с мужем работали в сиднейской компании Sidney Theatre Company в качестве художественных руководителей. В тот период для меня не существовало другого занятия — только театр и еще, конечно, моя семья. Вообще, я никогда особенно не задумывалась о том, где бы я хотела делать свою карьеру. Мне просто хотелось работать над интересными проектами и с интересными людьми. Судьба привела меня в Голливуд.

Вы хотели бы выступить в качестве режиссера или продюсера какого-нибудь голливудского фильма?
Мы с Эндрю думали об этом — идея интересная. Я работала режиссером — в театре. Это был фантастический опыт, особенно когда приходилось не только ставить спектакль, но одновременно и играть в нем какую-то роль. В тот период мой рабочий график был невероятно насыщенным, а ритм жизни очень интенсивным. Когда ты находишься в тесном контакте с аудиторией, как это происходит в театре, то рискуешь «получить пощечину» от зрителей, ведь у тебя будет только один шанс сделать всё так, как нужно. А когда снимаешься в фильме, у тебя есть возможность переделать какие-то сцены, снять дополнительные дубли, а если что-то не получается — пойти и отрепетировать еще раз. Думаю, меня можно было бы считать идиоткой, если бы мой жесткий театральный опыт ничему меня не научил.

Как вам удается жить в таком ритме и уделять достаточно времени и работе, и семье?
Я считаю, что у меня очень здоровые отношения и с той и с другой частью моей жизни. Однако какой бы напряженной ни была работа в течение дня, дома я гоню от себя все посторонние мысли.

А сыновья смотрят фильмы и постановки с вашим участием?
Во время съемок «Жасмин» дети находились вместе со мной в Сан-Франциско. Но на этом их участие в моей творческой жизни заканчивается. Они не очень интересуются моей работой. Им абсолютно всё равно, кого я играю — леди Макбет, Жасмин Фрэнсис, да хоть самого Гамлета… Они просто хотят, чтобы мама приготовила им ужин и сделала вместе с ними домашнее задание. (Смеется.) А это значит, что рабочий процесс должен быть максимально сжатым. Зато когда я прихожу домой и они обнимают меня, я понимаю, что время, которое я провожу с семьей, это самое большое богатство в моей жизни.