Все на продажу

На днях на видеосервисе START вышел сериал Константина Богомолова «Содержанки». Дарья Мороз, Александра Ребенок и Маруся Фомина — о мире гламура, власти денег и откровенных

сценах в кино.

Дарья Мороз

В «Содержанках» Константин Богомолов снова собрал свою личную труппу. Если работаешь в сложившемся коллективе, это кайф?

Это как минимум удобно, потому что мы все разговариваем на одном языке, работаем в одном ключе, и не приходится тратить время на притирки. Костя поэтому и работает со своей труппой в том числе и в кино, что для него это важно — не уделять много внимания обучению артистов... Он уже наобучался. Когда приходит кто-то новый в команду, ему уже нужно самому встраиваться в Костину систему координат. Но в «Содержанках» это было легко, поэтому, конечно, мы получили удовольствие от работы.

Удовольствие от работы всегда зависит от того, собралась ли «семья» на площадке?

Скорее от качества и профессионализма команды. Начиная от продюсеров, заканчивая гримерами, костюмерами и монтировщиками. Когда во всех цехах задействованы суперпрофи, это очень круто. Тогда ни секунды не тратится зря, тогда всё по делу и максимальное КПД — работаешь на полную катушку с полной самоотдачей. Каждый занят своим делом и каждый на своем месте. В «Содержанках» благодаря продюсерам Эдуарду Илояну и Ирине Сосновой был все-таки достаточно большой бюджет и был карт-бланш у Кости. В том смысле, что переписывались какие-то сцены, менялись объекты, что в сериале вообще невозможно. А для нас, для Кости невозможного не было. Зато не поступились ни одной идеей, не спустили, что называется. И мне кажется, что качественный результат всегда напрямую связан с условиями, в которых его пытаются добиться. Когда смелые, профессиональные (это важно!) люди идут ва-банк и делают что-то из ряда вон, это всегда очень круто и это отдельный кайф.

Ты, да и остальные артисты говорят, что в работе с Константином приходится выходить за рамки. В этой работе было что-то «неформатное» для тебя?

Я столько раз с Костей выходила из зоны комфорта... Мы же любим поговорить о том, что у нас тирания — это форма нормы. Тем не менее последние, наверное, года два я вообще не реагирую ни на тиранию, ни на какие-то замечания. Для меня они перестали быть негативом — это просто рабочий момент. И это, собственно, то, чего Костя и добивается — когда артист не реагирует, кривя нос, на какое-то замечание, а воспринимает информацию конструктивно: надо услышать то, что тебе пытаются донести, и идти дальше. Поэтому каких-то удивлений не было. Мой организм, видимо, перестал реагировать на его режиссерские всплески остро. Для меня выходом из зоны комфорта в этой работе стала, наверное, пара серьезных сексуальных сцен. Таких прям... по полной программе. Это было непривычно, потому что нечасто в нашем кино такое показывается, тем более до такой степени откровенности. Откровенности не только внешней, но и внутренней. Но было интересно. И получилось достойно! Благо у меня партнеры хорошие попались, ко всему прочему. (Смеется.) Петя Скворцов и Володя Мишуков, с которым доверие вообще было максимальным. В целом то, что я успела увидеть, мне ужасно нравится. Тем более что мы снова работали с Костей по системе «играй меньше, лучше ничего не играй и вообще сиди и не шевели ни одной мышцей лица».

Даша, скажи, не легче стало работать с Константином после того, как вы перестали быть парой? Или это вообще никогда не влияло на работу?

Мне кажется, что легче. Потому что после развода появляется такая в хорошем смысле дистанцированность.

Только бизнес и ничего личного?

Ну нет, всё равно мы были, есть и будем родными и близкими людьми. Более того, могу сказать, что тандем «режиссер – актриса» чуть ли не сложнее, чем тандем «муж – жена». Потому что в тандеме «муж – жена» многое строится в том числе и на сексе, и на какой-то физиологии. А здесь чисто идеология: союз людей, которые понимают друг друга. Поэтому, конечно, когда появляется дистанция, всё становится намного проще. Ору меньше. Ору меньше — толку больше. Честно. Костя стал мне больше доверять, я думаю. В том числе доверять и большие объемы ролей. Он так или иначе дорожит тем, что в его команде есть несколько человек, которые настолько ему верны, что пойдут на любое безумие. И даже если кто-то потом безумной идеи не поймет и не оценит, они точно знают, что риск оправдан: потому что это круто. Я одна из таких верных ему людей. Поэтому после развода я стала больше удовольствия получать от работы с Костей.

«Содержанки» — кино про жизненные хитросплетения внутри определенного круга. Элитного, назовем его так. Скажи, эти истории реальные или они выдуманы?

Истории реальные. Наверняка это вызовет у кого-то определенную реакцию, хотя я не уверена, что персонажи будут стопроцентно угаданы. Это не люди из телевизора, поскольку речь о мире больших денег, наше кино — о чиновниках и людях бизнеса, а это достаточно закрытый мир. Два-три прототипа там точно есть. Насколько они будут узнаваемы, не могу сказать... Надо понимать, что это не фильм «Красотка» — в нем нет сказочности. Максимально честные диалоги, я бы сказала — бесстыдные. Без купюр: вот как есть в жизни, так и показано. В этом проекте нет художественности, какая обычно бывает в художественных фильмах. Это максимально честное кино. Но в нем и нет назидания «ай-ай-ай, как это плохо». Хотя думаю, что девочкам, которые стремятся к сказочной жизни, посмотреть такое будет любопытно, просто чтобы понимать, куда они лезут.

Каждая всё равно решит, что с ней-то точно ничего плохого не будет.

Не факт. Это картина, в которой вообще нет ни одного положительного персонажа. Все замазаны так или иначе. Наверное, только у меня персонаж, скажем так, наиболее честный по поступкам. Принципиальный и честный. Но и она тоже не белой краской нарисована.

Кого ты играешь?

Я играю следователя — такую амбициозную, молодую и борзую. В связи с произошедшим убийством она сталкивается с миром гламура, начинает в нем крутиться, и ее туда постепенно засасывает. Сначала она его не без интереса изучает: как следователь, с одной стороны, и как женщина, которая оказалась внутри этого мира, — с другой. Ее история такова, что она туда не стремится, но ей начинает это нравиться.

Как всё порочное?

Как всё порочное, как всё дорогое. У Володи Мишукова есть в фильме пассаж о том, что существует энергия денег. «Деньги — это секс. Не деньги — это не секс». Что, в общем, правда, и все мы это понимаем. С милым рай и в шалаше, но деньги — это секс.

Александра Ребенок

Cаша, ты играешь в «Содержанках» фотографа, правильно?

Да, фотографа и любителя красоты.

Все фотографы — любители красоты.

Мою героиню Ольгу скорее интересуют не сами девушки, а их красивые тела. При знакомстве она часто предлагает: «Я хотела бы тебя сфотографировать. У тебя тело такое красивое». Она идеалистка, ее влечет красивая форма, вообще всё красивое.

Сегодня многие заморочены на красивой форме...

Все наши героини — настоящие охотницы, поэтому, конечно, должны быть в прекрасной форме. Хотя сейчас столько воинствующего феминизма: «Мы не должны «для них» потеть в тренажерном зале». Я думаю, а почему надо для кого-то потеть в тренажерном зале, почему тебе самой не в удовольствие смотреть на себя в зеркале?! Если ты недоволен своим отражением, нечего на зеркало пенять. А не то, что «я не пойду в спортзал для этих мужиков», типа, всё на продажу... В здоровом теле — здоровый дух, как говорится. Конечно, быть в хорошей форме требует определенного труда и времени. А если тебе лень, то и нечего воинствовать.

Ты вот довольно быстро вошла в форму после рождения ребенка.

Мне кажется, еще до конца не вошла. Я очень люблю бег как вид спорта, но мне холодно бегать зимой — пока греюсь в бассейне World Class. Кстати, сейчас хожу на занятия с сыном Ваней — осваиваю новый вид тренировок.

Кстати, я заметила, что с появлением сына ты стала какая-то умиротворенная...

Потому что я ужасно уставшая. (Смеется.) Мне не хватает сил на всякую ерунду, она естественным образом отвалилась. Это же такая нерастраченная любовь, когда в тебе очень много энергии. Хорошо, что есть такая профессия, в которой чем больше, тем лучше. Конечно, ребенок требует 100% любви и немного еще. Поэтому теперь так: раньше я очень любила большие компании (я и сей- час люблю, хожу и на дни рождения, и на какие-то вечеринки), но этого у меня было больше, хотелось больше. А сейчас идешь куда-то выборочно, где точно будет весело, со всеми повидаться, обняться, поболтать.

Саша, возвращаясь к твоей героине... Работа фотографа не твоя профессия — она только кажется простой...

Думаю, если честно, это и не Ольгина работа. И она, Оля, тоже только кажется простой. (Улыбается.)

Ты как-то к роли готовилась?

Дело в том, что с Костей невозможно готовиться к роли: как в театре, так и на съемочной площадке. Всё происходит здесь и сейчас. Ты просто должен быть с подвижным умом, с быстрой реакцией и отзывчивой природой — тогда всё получится. А что- то заготовить дома, придумать, принести какую-то домашнюю работу — это только его раздражает. На площадке всё равно всё сложится по-другому, это и самое ценное. Еще такой момент заметила: чем больше мы с Костей работаем вместе, тем больше у нас взаимопонимания, когда не надо ничего объяснять, стопроцентное доверие. Кстати, здесь, на этих съемках, Костя был достаточно нейтрален. Мне даже было удивительно, почему он почти не делал мне замечаний. Наверное, персонажи дописывались уже под утвержденных актеров, поэтому роли не были на сопротивление. Просто нужно было быть собой.

В проекте много откровенных сцен. Мама будет смотреть? Знаю, что она твой строгий цензор.

Да. Мама смотрит все мои работы. Конечно, она видела почти все спектакли Константина Богомолова — шокировать ее будет сложно. Она вообще у меня образованный «насмотренный» зритель: может смело писать рецензии на фильмы и спектакли. (Смеется.) Мне это очень приятно. Сериал она ждет, будет смотреть. Я говорю: «Мам, START — платный сервис», а она: «Ничего, заплатим». (Смеется.)

Как думаешь, платные сервисы спасут наше кинопроизводство или погубят?

Мне кажется, спровоцируют. Мне нравится вся эта новая для нас система. Осталось подтянуть качество. У меня еще одна премьера в этом году — одновременно с «Содержанками» выходит «Мёртвое озеро» Ромы Прыгунова. Мне очень нравятся оба этих проекта, это какого-то уже другого уровня разговор, начиная с самой истории, команды актеров, да вообще всей команды на площадке. Это очень ценно, все работали на результат. А если там «Почему не та сумка?» — «У нас другой нет сейчас», как это бывает...

«Мы же не про сумку кино снимаем!»

Именно. «Да кто заметит, что сумка не та». Это ужасно. А потом говорят: «У нее такой чудовищный характер, с этой сумкой нам весь мозг вынесла». А я не думаю, что в «Мире Дикого Запада» и «Фарго» могут вообще предположить, что актер сам следит, с какой сумкой он был в предыдущей сцене.

Наши многостаночники, да?

Нет. Просто испорчены невероятным потоком, когда одну 40-минутную серию снимали за три дня.

Ты же никогда не снималась в таком откровенном мыле.

Нет, пока везло. Недавно я снималась с американским актером, который как-то на эту тему сказал: «Знаете, как у нас шутят: в Штатах на подготовку два года уходит, а потом снимаем за три месяца. А у вас три месяца подготовки и два года снимаете». Мне кажется, что дело всё в том, что у нас часто влетают в проект на каких-то невероятных скоростях: пришли деньги — всё, поехали. А потом в середине проекта может поменяться художник по костюмам, который будет на ходу въезжать, как и что, куда. Я считаю, что именно то, что мы пытаемся внедрить новую систему оплаты премьеры, может всех хорошо взбодрить. Потому что это породит какую-то здоровую конкуренцию, скажем так, когда вдруг что-то начнет приносить прибыль, а что-то будет полным провалом. Прямым рублем можно будет увидеть, насколько мы вообще конкурентоспособны с мировым уровнем сериалов. Сериалы — это прекрасно, и доказано уже, что каждая серия может быть полноценным полнометром. Как настоящее кино.

Сегодня многие актеры переключились на развитие своих каналов — инстаграма, как минимум. И это тоже приносит немалый доход. Как у тебя с развитием собственной платной платформы?

Я знаю, что есть огромное количество людей, которые пользуются профессиональными услугами, чтобы их раскручивали. А мне ценны 25 тысяч моих подписчиков, ценны потому, что я их не накрутила. Для меня моя страница не средство заработка, скажем так. Мне, как моей героине Оле, нравятся красивые картинки, и приятно, что некоторые из моих подписчиков приходят на мои спектакли, премьеры, есть обратная связь.

А рекламировать шампунь или станок для эпиляции тебе не предлагали?

Предлагали. Но это не стоит тех денег, чтобы на такое фото потратить полдня. Хорошие гонорары только у «миллионников». На самом деле я могу похвалить что-то, что действительно очень понравилось. Если это то, чем я реально пользуюсь, то, что мне самой пригодилось. И это больше с появлением Вани возникло: гаджеты, коляски, какие-то кресла инновационные. Могу порекомендовать как мама. Но такого коммерческого предложения, чтобы мне это было интересно, не поступало. Вообще, уровень роликов для инстаграма мне не особо интересен. Лучше сняться в хорошем кино. (Улыбается.)

Маруся Фомина

Маруся, вы не в первый раз работаете с Константином Богомоловым. Он, как известно, любит честный диалог со зрителем, без купюр. Даша Мороз призналась, что в «Содержанках» много постельных сцен — единственное, что ей доставило дискомфорт. Вас в этой работе ничего не смущало?

Больше скажу, мой съемочный период начался с откровенной сцены. Так что у меня было всё максимально честно. Сразу. (Улыбается.) В таких съемках всегда чувствуешь себя неуютно хотя бы потому, что ты голая и надо имитировать, как ты занимаешься любовью... Всё равно это стресс и момент некоего дискомфорта с партнером, какие бы у тебя ни были с ним отношения. Опять же, всё зависит от команды и от режиссера. Вот Константин как-то это объясняет очень интеллигентно...

Как доктор.

Да, что-то такое. Очень хладнокровно, по делу. Плюс на площадке в этот момент нет безумного количества людей. Все, кто без надобности, выходят. Поэтому и получается, мне кажется, довольно правдоподобно, не пόшло, более-менее естественно. У меня в работе с Костей почему-то ни разу не было какого-то дискомфорта. Хотя он действительно требует быть максимально честной, вытаскивает нутро. Поэтому когда смотришь его спектакли, фильмы, понимаешь, насколько там четкие персонажи. Он не берет людей на роли случайно. Может, что-то во мне есть от Марины. (Улыбается.)

Вы играете содержанку?

Марина — да, она содержанка, любовница богатого чиновника. При этом у нее есть кавалер, которого играет Александр Кузнецов. Любит ли она кого-то из них, не знаю. Мне кажется, что ни к тому, ни к другому она не испытывает такого чувства... какой-то любви хрестоматийной, когда ты встречаешь человека, влюбляешься, хочешь от него детей. Хотя такие планы у нее, в принципе, были, но, к примеру, с героем Кузнецова это просто for fun — они тусят вместе, спят, но это не та история, когда «накопим денег и сбежим». Она и к своему богатому любовнику не испытывает особых чувств. Ее идеальный план — что он уйдет от жены, она выйдет за него замуж, родит ему ребенка... Правда, она хорошо знает, что он никогда на это не решится, и шантажирует его этим в своих целях — он задаривает ее дорогими подарками и выполняет любые желания. Всё это немножко коряво, скажем так, не совсем хорошо в моральном смысле, поэтому и развивается не очень. Хотя многие так живут.

Вы сказали «хрестоматийная любовь». А такое бывает, как думаете?

Мне кажется, да. Но это уже как-то утеряно немножко в современном обществе. Хотя, мне кажется, это в любое время так говорят. Уверена, что и наши родители тоже говорили, что у нас сейчас происходит своеобразная «девальвация отношений». Но так, чтобы встретить человека и это был твой первый и последний человек на всю жизнь... Возможно, так и бывает, но это тяжело.

Как вам кажется, посмотрев конкретно на вашу героиню, девочки с обывательским представлением о жизни богатых не перестанут стремиться к роскошной жизни?

Всё всегда зависит от головы.

А что вообще плохого в том, чтобы рядом был богатый мужчина?!

Ничего плохого, просто когда это не по любви, то это нечестно. Но мне кажется, девочки часто ведутся на глянцевое представление о красивой жизни и потом попадают в разные ситуации. То есть если у тебя любовь с человеком, который тебя обеспечивает, всячески помогает, то это круто. Но что хорошего, когда ты это делаешь против своей воли или, например, вообще любишь другого, но он малообеспечен, а ты ради своего благополучия выбираешь человека, который платит... Причем даже не ради карьеры или какого-то своего развития. Допустим, ты художник и хочешь, чтобы у тебя была своя галерея — просто ради того, чтобы ничего не делать, красиво жить и выкладывать об этом фотки. Для меня это странно по отношению к себе, что ли.

Если вспоминать ваше детство, о чем вы мечтали?

Кстати, я именно сюда, в культурный центр ЗИЛ, где мы делаем съемку, в детстве ходила на балет. Я училась здесь, потом пошла в МГАХ (Московская государственная академия хореографии. — Прим. ОK!). До 12 лет занималась балетом, но потом поняла, что это не мое. Помню, когда впервые попала на съемочную площадку — почувствовала, что это именно то, чем я хочу заниматься. Все-таки между балетом и театральной студией большая разница. Мне понравилось, что я могу и танцевать, и петь, могу самовыражаться совершенно по-разному. Собственно, с того момента я поняла, что хочу стать актрисой.

Дочку вы бы в балетную школу не отдали?

Почему же? Балет дисциплинирует. Я рада, что занималась им половину детства, мне кажется, это было очень полезно. Ребенка, когда он только в начале пути, неплохо приучать к тому, что для достижения целей надо работать и работать. Это тяжело, но круто, потому что — вот я сейчас анализирую — если бы мне гораздо раньше досталась какая-то большая роль, оценила бы я ее адекватно? Не знаю. Классно, когда такие вещи случаются, когда ты уже накопил какой-то опыт, голова уже на месте. Тогда это ценно. Когда человек что-то сразу получил, то, как правило, он не испытывает от этого удовольствия.

Маруся, кроме «Содержанок» в каком проекте мы вас еще можем увидеть?

Я сейчас закончила съемки в проекте «Be happy». Снимал Андрей Джунковский — режиссер проекта «Лучше, чем люди». Там я играю акушера-гинеколога — очень сильную, самодостаточную девушку. Она всего добивается сама. Если Марина — такая непосредственная, эмоциональная, то эта героиня — более сдержанная, с холодным умом, больше на меня похожа.

А если говорить о театральных работах, какая героиня больше всего приближена к вам?

На самом деле все эти героини типа Карениной в театральных постановках почему-то воспринимаются категорично. А ведь, как любую книгу, каждый воспринимает персонажей по-своему. Для каждого своя Каренина, своя Катерина из «Грозы»... Мне много кто нравится, но нет такой, которую я очень хочу сыграть. Взять булгаковскую Маргариту. Мне кажется, очень много девочек, тем более актрис, говорят: «Моя любимая книжка — «Мастер и Маргарита»... Я очень люблю Булгакова, мне нравятся все его произведения и персонажи, но Маргарита — самая яркая, правда? Только вот я не брюнетка, и поэтому я никогда ее не сыграю, потому что у нас очень плоско в этом смысле в нашем творческом мире. Я, конечно, мечтаю о некоторых ролях, но не распространяюсь на эту тему. Я не боюсь что-то сглазить, нет. Просто кто-то копит энергию внутри себя, а кому-то надо отправить запрос вовне.

Вы копите энергию внутри, правильно?

Совершенно точно. Я не из тех, кто много болтает. (Улыбается.)