Леонид Бичевин: «Себя предавать нельзя»

Лёня, мы с тобой долго пытались выйти в прямой эфир, потому что раньше ты нечасто это делал. И вообще, я случайно выяснила, что есть еще один аккаунт с твоим именем, и даже типа официальный, в котором в 10 раз больше подписчиков. Скажи, тебе совсем неинтересны 
соцсети? Времени нет?
Наверное, времени нет: я что-то загрузил себя всякими делами и очень редко выхожу в соцсети. Ты знаешь, мне говорили про этот аккаунт, я даже написал жалобу, что он фейковый. Пока не получил никакого ответа. Я, конечно, благодарен (смеется), что у меня появился такой незваный секретарь, но он там из серии: «Ребят, как проводите карантин? Я — вот так-то...» Я такой думаю: «Ничего себе, нормально, ты от моего имени общаешься сейчас вот так с моими поклонниками, подписчиками». По сути, это свинство. Так не делается. Надо разобраться. Но с этим карантином вообще какая-то обратная история — прямо-таки мало времени на соцсети. Ну так, заглянешь на минутку — и бежишь дальше рыбу ловить, например, или дрова колоть.
Ты сейчас не в Москве?
Нет, мы арендовали дачу в Подмосковье, здесь очень здорово. И вот здесь сидим отдыхаем, воздух вдыхаем свежий...
Много рыбы поймал?
Ничего не поймал (смеется), два раза ходили на рыбалку — ничего не поймали.
Ну, это не главное в рыбалке. Послушай, screenlife-сериал Константина Богомолова «Безопасные связи» на видеосервисе START — это ведь тоже такой эксперимент? Кто-то может сказать: это разве кино? Снято во время карантина — какие-то люди всё время переговариваются друг с другом, а зритель за этим наблюдает… 
Ну да, и что? (Смеется.)
Когда тебе предложили на карантине сняться в кино, где ты будешь вот так разговаривать с кем-то по Zoom — вот, собственно, и всё развитие, ты быстро согласился? 
В тот же день.

Что зацепило тебя в твоем герое?
Там вообще про героя мало. (Смеется.) Но сказали, что допишут, придумают, и потом еще немножко добавилось по ходу действия. Всё быстро писалось, я так понимаю. Константин Юрьевич (режиссер Константин Богомолов. — Прим. ОK!) ночей не спал: писал, монтировал — такой марш-бросок совершил героический.
Я очень за то, чтобы люди в новых обстоятельствах придумывали новые форматы. Во-первых, такого еще не было. Жаль, что твой герой появляется в кадре не так быстро, как бы нам хотелось. Зато сразу с рассказом: он знает, что у его жены роман с его лучшим другом. Мне показалось это странным, либо это было так сыграно и так надо, но как-то это было очень спокойно, я подумала: «Ничего себе! Так бывает?»
Да, наверное, еще и не так бывает. (Улыбается.)
Вот ты узнаешь, что у твоей жены роман с лучшим другом, вот так звонишь ему и говоришь: «Ты знаешь, я в курсе. Ладно, в общем…»
«Расслабься» типа, да? (Смеется.)
«А я пока подожду, сколько вы продержитесь».
Ну или так, да. Слушай, будет развитие в этом смысле, это же не просто так, что он держит всё под контролем. Там есть интрига, которую я не могу раскрывать.
Хорошо, дождемся. А ты сам человек инертный, переживающий внутри? Или если вдруг что-то не так, то летит посуда, выплескиваются эмоции? 
Это зависит от ситуации. Есть какие-то вещи, которые я стойко могу выдержать, могу сдержать удар, а есть то, на что могу среагировать очень остро и резко. 
Бывает стыдно за сказанные слова? 
Стыдно... Нет, давно что-то стыдно не было. (Смеется.)

А с чем это связано? Потому что ты вырос, в смысле духовно? 
Либо совесть потерял. Одно из двух.
Так тоже бывает.
Я надеюсь, что не совсем потерял. Нет, недавно вот на смене накосячил. У меня куча дел, я чуть-чуть несерьезно отнесся к смене и плохо держал текст. Меня резко пристыдили, было очень неловко прямо. Я понял, что нельзя так, уже не тот уровень, уронил планку, уронил. За это стало неудобно, так скажем. 
У меня был вопрос от читателей: как ты оцениваешь свой творческий путь: с чего начинал и к чем пришел? И уж если на то пошло, в чем суть твоей профессии?
Ты знаешь, суть профессии определяет не сама профессия как таковая, а то, что мы делаем, чем занимаемся, — именно это нас делает теми, кто мы есть. Это правда, в определенные моменты жизни приходится делать нелегкий выбор, поскольку ты понимаешь, что надо работать, зарабатывать, развиваться. Но и нельзя совсем предавать себя, переступать через какие-то вещи — потом ты себе этого не простишь. Вот по этому принципу стараешься находить какой-то баланс и в профессии — доверять себе и своему вкусу. Я себе доверяю.
Одна наша читательница написала, что ты занимался верховой ездой.
Было дело, да. Я занимался с 11 до 14 лет. Сначала идет общая практика, ты учишься сидеть в седле. Выездка. Выездка у нас шла не как основной профиль, а как ознакомительный. Мы ездили по маршруту, надо было выполнять основные аллюры в определенные моменты: шаг такой, шаг бочком, назад сдавать, рысь и галоп. А потом начались крестовина и конкур. Конкуром я занимался три года, неплохо получалось. 
И всё это пригодилось потом на съемках «Союза спасения»: во-первых, выправка — некоторые носили корсеты, чтобы была прямая спина, тебе, видимо, он не понадобился?
Мне не понадобился, но я, честно говоря, всё равно сутулый, потому что параллельно с конным спортом занимался боксом два года.

Конный спорт, бокс, я знаю, что ты учился играть на гитаре, — то есть такое: «драмкружок, кружок по фото, а еще мне петь охота…» Твои поклонники спросили, не хочешь ли ты записать песню, у тебя прекрасный голос. 
Да, я думаю, что запишу скоро что-нибудь.
Ты сейчас отшутился или серьезно?
А сколько мы еще будем на карантине сидеть? Конечно, думаю в этом направлении. Только, видишь, мы сейчас на даче, я заказывал струны, взял не те под свою гитару, она дребезжит ужасно, надо опять ждать нормальные струны, если я не испортил и гитару еще...
Скажи, пожалуйста, такая многозадачность в юности — это потому, что ты себя искал или быстро становится скучно? Почему пробовал всё и сразу?
Кого-то, наверное, заставляли, меня не очень заставляли. Папы рано не стало, мне было 12, когда он погиб, а мама всегда на моей стороне была. Я говорил: «Мам, мне это надоело, я пошел туда». Наверное, этот момент обретения себя — он еще в процессе. Вообще, может быть, это процесс всей жизни. Тут еще такой вопрос, из разряда умения проигрывать, что ли. Я вот сейчас смотрю на своего сына Ваньку, ему 
5 лет, почти 6, он скоро в школу пойдет, я понимаю, как важно для мальчика, чтобы рядом был папа или какое-то мужское плечо. Чтобы было кому учить принимать удары судьбы, поражения какие-то, чтобы уметь отряхиваться, вставать и идти дальше — наверное, я к этому недавно только пришел сам, хотя мне уже 35 лет.
Вообще нас формирует окружение — это факт. Есть же такое, что люди делятся на токсичных и позитивных. Вот рядом с тобой какие люди должны быть? 
Мне важно, чтобы веселые были люди, легкие, бойкие, подвижные.
Это те, кто похож на тебя, или те, на кого ты хочешь быть похож? 
В глубине души я такой, во мне много энергии, я не могу долго сидеть на одном месте, мне хочется куда-то двигаться, бежать, смотреть что-то новое, изучать, всё познавать. Тут фотографией увлекся, бегаю по окрестностям с форматной камерой 8х10, ну такая листовая, знаешь...

Да ладно, вот этого старого типа фотоаппарат? 
Да, старого типа, но камера не старая, она довольно современная, это Sinar 8x10, такая железная бандура металлическая, она из алюминиевого сплава сделана, там всё время всё двигается, она разбирается, собирается, гармошка эта у нее. Я закрываюсь черной тканью, чтобы там можно было что-то разглядеть, потому что светосила не очень большая. (Увлеченно рассказывает.) У меня есть латунный объектив такой прикольный. Я тут экспериментировал — снимал на позитивную бумагу. Знаешь, есть такой позитивный процесс, он придуман еще в середине XIX века, сейчас Ilford возобновили этот процесс: ты берешь не пленку, а бумагу и делаешь не негатив, который нужно потом через фотоувеличитель просвечивать и делать уже отпечаток, а этот вот лист проявляешь, еще раз засвечиваешь, и у него сразу изображение проявляется и становится позитивным — это называется негативно-позитивный процесс. Ты его фиксируешь, и у тебя сразу готовый отпечаток, на месте. Представляешь?
Лёнь, у тебя есть контент для развития твоего инстаграма. Тут уже несколько человек пишут про то, что они хотят видеть эти снимки. А что ты там у себя в лесу снимаешь? 
Пейзажи. Какой-то пейзаж находишь: солнышко, ручеек, дерево, ива — тут есть что поснимать, природа красивая. Пытался портреты, но они что-то пока не очень. (Смеется.)
У тебя сейчас прекрасный период, когда мальчишки маленькие, они классные. Мне кажется, сегодня каждый кадр может стать гениальным. 
Снимаю, снимаю их. Если зайти в мой настоящий аккаунт, то можно посмотреть там, какие у меня детки. Ваня, по крайней мере. Стёпу я еще не выкладывал ни разу. А Ванютка есть, да. 
Скажи, что ты в себе открыл, когда появились дети? Может быть, это и был период взросления тот самый? 
Думаю, да. Это период нормального становления и понимания, что надо быть стойким, терпеливым, понимающим, надо видеть, слышать и разбираться, иметь какое-то мужество, чтобы это могло передаться сыновьям. 
Сколько раз ты можешь сказать спокойно, пока не повысишь тон? 
Полраза. (Смеется.) СПОКОЙНО! На полуслове. (Смеется.)
Интересно, а как ты относишься к советам: даешь ли ты их, спрашиваешь ли? 
Я всё время слушаю Михаила Лабковского...

Да ладно? Как стать богатым и знаменитым, я надеюсь? 
Нет, я на него подписан просто. Я на самом деле сейчас всего лишь выдаю за свое, глаголю. (Смеется.) Мне кажется, он очень мудрый мужик и очень дельные вещи говорит. 
Но с ним иногда очень хочется поспорить, тебе нет?
Ну конечно, да, тоже такое есть. 
Сегодня многие сидят без работы и открывают в себе новые таланты. Ручной работы, назовем это так. У тебя как с руками?
Они работают, я тут всё время мангалом занимался, главный мангальщик. (Смеется.) Разрубил березу, рубил ее два дня как проклятый. Да нормально с этим у меня — топором помахать мне нравится. Здесь еще такое место хорошее, у хозяина есть верстальный станок, он мебельщик-краснодеревщик, поэтому у него всё для дерева есть — можно построгать, пошуршать, попилить, повыжигать. Интересно.
Вопрос снова от читателей. Просят рассказать про «Соломенную шляпку».
Что рассказать? Репетировали-репетировали, всё было хорошо, потом начался карантин, вот и дорепетировались. Хотя уже думали, что к концу сезона выпустим пресс-релиз, а премьера будет в сентябре. Я уже играл ее, это был мой дипломный спектакль. Недавно попросил диск посмотреть и просто: «Господи, зачем я это делал?» Как я играл это 15 лет назад? 
Вон из профессии или что? 
Типа того. Почему мне дали диплом, почему? Это же ужасно! 

Все-таки 15 лет прошло… А с кем-то с курса продолжаешь общаться? Я знаю, что иногда актеры курсами встречаются в дни выпусков, есть у вас такое? 
У нас есть чат, в котором мы периодически переписываемся и друг друга поздравляем с днем рождения. Все этому очень рады и счастливы. Все друг о друге узнают что-то там немножко, присылают какие-то картинки и ерунду всякую. А по поводу встреч — у нас четыре года назад было 10 лет с выпуска, и мы встречались и поздравляли мастера. Но чтобы прям тесно-тесно общались, я не знаю, может быть, кто-то из девчонок...
Вы с женой служите в одном театре (Вахтангова. — Прим. OK!). Играть вместе тяжело или легко?
Нет, с Машей (актриса Мария Бердинских. — Прим. ОK!) классно, она очень легкая в работе, это вообще ее стихия — игра. Дома много чего может изображать. С ней одно удовольствие работать, на самом деле. 
Сейчас на карантине многие пары проживают непростой период. В «Безопасных связях» звучит мысль о том, что мы интересны друг другу, пока плохо друг друга знаем, а как только узнаем получше — отдаляемся. Что думаешь?
Ну, это не всегда. То, что так происходит, когда люди находятся в долгой совместной изоляции... Не знаю, ведь ничего же не поменялось, кроме формата общения и распределения времени. Тут вопрос какой-то самоорганизации, что ли. В принципе, ничего не должно внутренне сильно перестраиваться. Понятно, что мы подстраиваемся под эти обстоятельства, но ведь невозможно им подчиниться всецело, взять и поменять жизнь из-за карантина. Мне кажется, это неправильно, ты сразу изменяешь свою ДНК и начинаешь пытаться изменить еще и своих близких, а они не хотят, например. Или наоборот, они пытаются тебя под какой-то формат загнать. Наверное, всё должно идти, как и шло, только в более замкнутом пространстве.
Концентрированно.
Да. Это всецело вопрос самоорганизованности. То есть если проявить какую-то мудрость друг к другу, то всё будет нормально.