Виктор Добронравов: «Мне уже в старших классах было понятно, чем я хочу заниматься и куда пойду»

Виктор, было невероятно сложно поймать вас для этого интервью. Свободного времени нет совсем?

Почти. Сейчас, например, я в городе Сочи на съемках фильма, а уже завтра полечу обратно в Москву играть спектакль. Потом снова вернусь в Сочи, и так далее... Так происходит уже довольно продолжительное время, я привык.

За этот год я насчитала около десяти проектов с вашим участием в кино и на телевидении, которые уже вышли или только готовятся к выходу…

Можно сниматься годами, а фильмы по каким-то причинам выходить не будут. Зато потом выйдут все скопом — у меня этой осенью именно так и произошло. Это непрогнозируемо. Конечно, бывают простои в съемках, мы же все живые люди. В этом плане театр, конечно, совсем другое, он дает некую стабильность.
А съемки сегодня есть, завтра нет.

А что у вас в приоритете на сегодняшний день?

Театр имени Вахтангова — мое основное место работы. 

В кино случаются еще предложения, на которые вы соглашаетесь по большей части из-за хорошего гонорара? 

Последние время, слава богу, снимаюсь только там, где действительно хочется и интересно. Один из таких фильмов — «Огонь».

На Викторе: парка Jil Sander, поло Brunello Cucinelli; тренч, водолазка, брюки, ботинки — Всё Dior Homme

Насколько я знаю, съемки проходили в разных городах России и в кадре даже были настоящие лесные пожары…

Настоящий огонь был, но лес ради нас никто, конечно, не поджигал. (Улыбается.) Просто как раз в тот момент горела Сибирь, и съемочная группа выезжала малым составом, чтобы снять горящий лес. Вообще съемки были очень масштабные и очень зрелищные. Я думаю даже, что в нашем кинематографе подобного еще никогда не делали. Я не часто работаю с режиссерами младше меня, и Лёша Нужный просто поразил меня своей глубиной, профессионализмом, своей чистотой. Уверен, у него впереди огромное количество больших фильмов в разных жанрах. Он собрал прекрасную команду, начиная с оператора Миши Милашина — одного из лучших операторов  в нашей стране, и заканчивая актерской группой во главе с Константином Юрьевичем Хабенским, с Ваней Янковским, Андреем Смоляковым, Виктором Ивановичем Сухоруковым, Ирой Горбачёвой и другими замечательными артистами. Это будет история про жизнь, про людей.

Вы играете пожарного, спасателя —насколько вам вообще близко амплуа героя?

Мой персонаж понравился мне тем, что очень отличается от меня. Он немногословный, молчаливый, грустный. Бородатый. (Улыбается.) Мне такого играть еще не приходилось. 

В жизни вы действительно его полная противоположность?

Да, и обычно мне предлагают роли более энергичные и яркие. Думаю, впереди будет еще много разных ролей, просто нужно выбирать и следить за тем, чтобы это было интересно и мне самому, и зрителям. Конечно, всегда интереснее играть то, что тебе не близко, — злодеев, например.

Вы много рассказывали о том, что всё детство провели за кулисами театра «Сатирикон», наблюдая за работой отца — Фёдора Добронравова. Был ли у вас шанс выбрать другую профессию?

Честно говоря, нет. Мне уже в старших классах было понятно, чем я хочу заниматься и куда пойду.

По стопам отца пошел и ваш младший брат Иван. Ощущали когда-нибудь конкуренцию между собой?

Мы все очень разные, разновозрастные, разнохарактерные. И при этом очень похожи. Мы всегда радуемся успехам друг друга. Как раз недавно вышел фильм «От печали до радости», где мы сыграли втроем. Это был мой первый опыт совместной работы и с папой, и с братом.

Как складывались отношения на площадке? Сюрпризов не было? 

Было очень волнительно встретиться на съемках и понять, что мы превращаемся в партнеров, то есть мы играли отца и сыновей, но совершенно других. Я получил огромное удовольствие от этого партнерства.

Наверняка вам не раз приходилось слышать о том, что дорогу в профессию вам проложил отец…

Главное, что я сам знаю, как я жил и как пришел туда, где нахожусь сейчас. Я поступил на платное отделение, никакого блата не было. На бюджет меня перевели из-за хорошей учебы. А что говорят другие, мне всё равно. Сейчас вообще так много негатива вокруг, и этот пресловутый хейт настолько вошел в нашу жизнь, что люди даже не замечают, как они во всем этом погрязли. Это тема для глубокого исследования, я бы сказал. Недавно в инстаграме я выложил крик о помощи: мои друзья сейчас борются за жизнь своего сына — была врачебная ошибка, и вот уже третий год они занимаются его реабилитацией. И после долгих поисков необходимых специалистов нашли в Испании, я выложил пост о сборе средств. И среди прочих комментариев одна дама написала: «Неужели у нас в стране нет докторов, что вы махнули в Испанию?» У меня просто волосы встали дыбом! Я захожу к ней на страницу, а у нее в шапке профиля написано: «Делаю мир светлее». Я думаю: какой странный способ. Когда ты пытаешься с миру по нитке собрать хоть что-то, чтобы помочь родителям, которые столкнулись с такой страшной бедой, а человек пишет такую ересь. Так что негатива очень много, и я вообще стараюсь не поддаваться этому, не вступать в диалоги в соцсетях, не учить никого уму-разуму.

Сразу блокируете?

Надо просто быть выше этого. Нужно стараться не обращать внимания на такие комментарии, но они меня расстраивают. Вот ты живешь, работаешь, набиваешь какие-то шишки, ошибаешься, у тебя своя дорога, свой путь, полный всяких трудностей... Вот, кстати говоря, далеко ходить не надо. Продюсером фильма «От печали до радости» выступал мой папа, он снял этот фильм, оставшись, грубо говоря, в долгах. Фильм добрый, про любовь, про семью. А кто-то пишет в комментариях: ну понятно, тут Добронравов на Добронравове, сплошное кумовство. Какое, к черту, кумовство? Люди нашли сценарий, нашли режиссера, нашли оператора, сделали фильм для вас, для зрителей, для тебя конкретно, который сидит и пишет всякую чушь! И вот как с этим бороться, я не знаю. Что-то я завелся...

Вас легко вывести из себя?

Да нет... Просто у актеров очень подвижная психика, приходится часто плакать, смеяться, быстро себя раскачивать. И за счет того, что психика такая живая, может быть, иногда излишне реагируешь на какие-то вещи.

А на близких эти издержки профессии не отражаются?

Семья ведь и существует для того, чтобы все трудности проходить вместе, чтобы помогать, поддерживать в нужный момент.

У вас с женой Александрой достаточно редкая для актерской среды история отношений — вы уже больше десяти лет в браке, а знакомы вообще со школы. Случалось преодолевать кризисные моменты?

Мы еще на свадьбе шутили, что все кризисы у нас уже позади, потому что к этому моменту мы были лучшими друзьями, нам не нужно было тратить время на то, чтобы узнать друг друга поближе. В целом всё протекает очень гармонично. Может, кризисы еще впереди, кто знает.

То есть дверьми не хлопаете, тарелки не бьете?

Ну так я вам всё и рассказал. (Улыбается.) Может, хлопаю. Я вообще парень темпераментный, могу быть и импульсивным. Я же донской казак!

Вот оно что!

Так что какая-то южная кровь во мне присутствует. Но я очень отходчивый, зла и обиды стараюсь не держать, это глупо.

Когда муж и жена — лучшие друзья, это надежное партнерство и большое везение.

Это точно. Существуют даже какие-то статистические данные о том, что такие союзы действительно очень крепкие. Периодически я тоже думаю о том, что мне везет. Но для того, чтобы везло и дальше, нужно прикладывать усилия, чтобы не опускалась планка уровня жизни, уровня взаимоотношений, карьеры, вообще всего. Рано или поздно всё равно произойдет какая-то стагнация, это тоже закон жизни. Просто нужно работать над собой, расти.

А вы перфекционист? Доводите всё до идеала?

Не могу сказать, что я перфекционист, но какие-то проявления этого во мне присутствуют. Мне очень тяжело даются чуть-чуть криво висящие картины или фотографии на стене — обязательно подойду и поправлю. В этом, пожалуй, да. А вообще у нас дома творческий беспорядок.

На Викторе: парка Jil Sander, поло Brunello Cucinelli; тренч, водолазка, брюки, ботинки — Всё Dior Homme

У вас с Сашей подрастают две дочки… 

Варваре 10 лет, Василисе — 4. Я очень люблю проводить с ними время, мне радостно видеть, как они растут.

Чем сейчас увлекаются девочки?

Они занимаются фигурным катанием.

То есть у вас за кулисами они не сидят.

Я стараюсь их от этого ограждать.

Почему?

Совершенно не обязательно, чтобы они шли по моим стопам. Пусть они идут своей дорогой.

Они сами не проявляют интереса к театру или вы препятствуете?

Я хочу, чтобы у них было много своих собственных интересов, чтобы они не жили моими. Они знают, кем я работаю, — вот и весь их интерес. У меня в детстве не столько был даже интерес сначала, сколько выхода другого не было, так складывалась жизнь в 90-е.

Вы не только играете в театре и снимаетесь в кино, но также занимаетесь озвучанием мультфильмов, компьютерных игр, играли в мюзиклах. Считаете себя универсальным артистом?

Мне всегда хотелось им быть. Моя профессия очень разнообразна, и для меня важно как можно больше в ней уметь и делать. Если у меня это получается,
я очень рад.

У вас же еще есть собственная кавер-группа…

Это просто увлечение. Мы с ребятами собираемся и играем уже много лет. Просто делаем музыку, которая нам нравится, нас приходят послушать друзья. Мы кайфуем на сцене, они — в зале, это просто хобби.

Несмотря на занятость, музыка из вашей жизни не уходит.

Музыка — это волшебство, я ее очень люблю. И в театре много приходится с ней работать, и, надеюсь, еще в кино будет какой-нибудь мюзикл. Я бы с удовольствием принял участие в кинематографическом мюзикле! И потом, можно не только петь, но и танцевать. У нас в театре был пластический спектакль «Отелло», где не было ни одного слова, мы существовали под музыку. Еще есть спектакль «Анна Каренина», где тоже мы существуем без слов, это тоже музыка.

А были роли, о которых потом приходилось жалеть?

Я не думаю об этом. Снялся — значит, так было надо. Это тоже какой-то жизненный опыт. Мы там, где мы есть. И чтобы прийти туда, где ты есть, нужно пройти дорогу. Она может быть кривой, с ямами, с остановками, можно сделать несколько шагов назад или в сторону — но это всё нужно пройти. Иногда совершать ошибки. Жалеть об этом, мне кажется, неправильно. И надо думать не о том, чтобы вернуться назад и начать правильно, надо закончить правильно. Надо продолжать правильно, а не думать о том, что было сделано и как. Есть такая фраза: мы не делаем ошибок, мы делаем вариации. 

В интервью ОК! несколько лет назад вы сказали, что свою роль в кино еще не сыграли.

Надеюсь, что так и есть.

До сих пор?

Конечно. И надеюсь, что так и будет продолжаться. Что это будет путеводная звезда где-то вдалеке, за которой я буду идти как ослик за морковкой. (Улыбается.)

Сам путь не менее важен и интересен.

Да, потому что результата в нашей профессии нет. Есть только процесс.

Фото: Георгий Кардава. Стиль: Ксения Доркина. Ассистент стилиста: Полина Чистякова. Груминг: Мария Боровская