Виктория Боня: «Я сделала себя сама!»

Девушка из небольшого забайкальского городка встретила харизматичного и очень симпатичного бизнесмена и уехала с ним жить в Монако, где родила красавицу дочку. Казалось бы, о чем еще может мечтать женщина?

Последние несколько месяцев у Виктории Бони постоянные перелеты между Ниццей и Москвой, работа над новым видеоблогом, бесконечные мастер-классы и участие в проекте «Без страховки» на Первом канале, причем в последнее время буквально на пределе человеческих возможностей. «Я понимала, насколько это серьезный и страшный проект. Мне пришлось заменить в нем Кристину Асмус, которая получила травму. Я знала, на что иду», — говорит Боня.

Когда Вика рассказывает, что тренировки длятся по пять-семь часов в день и муштруют их словно спортсменов перед выступлением на Олимпиаде, остается только удивляться: откуда у этой хрупкой худенькой девушки столько сил и энергии? «У меня тонкие ручки, ножки, но внутри меня живет такой мускулистый дедок, который дает понять, что внешность не имеет ничего общего с внутренним содержанием, — улыбается Вика. — Тяжело ли мне физически? Экстремально тяжело! Я прихожу домой и замертво падаю на кровать. Синяки, ссадины, ушибы — я их и не считаю даже. Однажды на батуте так сильно ушибла позвоночник, что потом месяц мучилась от боли. Но, если честно, о травмах я стараюсь не думать, впрочем, как и не прыгать выше своей головы. (Улыбается.) Остается только молиться Богу, чтобы всё прошло хорошо».

Вика, несмотря на работу и проекты в Москве, большую часть времени вы все-таки проводите в Монако?

Да, последние два года восемьдесят процентов своего времени я провожу там. В прошлом году вообще практически в Москве не бывала. А сейчас появилось несколько проектов. Один из них — видеоблог, который запустился совсем недавно. Мы снимали его по всему миру. Я хотела, чтобы в нем были ответы на все вопросы, которые мне задают годами, — они касаются в основном здорового питания, спорта, красоты...

Или, например, как встретить принца.

Ну, может быть. (Улыбается.)

Давайте и я задам вам этот вопрос. Где вы познакомились с Алексом?

Алекс пришел в мою жизнь сам. И познакомились мы в Москве, не за границей. Ко мне приехала подружка из Лондона, пригласила на ужин, а у нее все друзья иностранцы. Алекс оказался среди них. После ужина мы всей компанией спонтанно решили поехать на презентацию к кому-то из моих коллег по шоу-бизнесу. Помню, за одним столом сидели мы, за вторым Филипп Киркоров, за третьим Сати Казанова. И практически весь вечер я общалась только с ними: мы «разговаривали» друг с другом в Твиттере. Я не игнорировала Алекса, но отнеслась к нему прохладно — думаю, это его больше всего и задело. Он начал звонить, писать, искать встреч. Его настойчивость сначала удивила, а потом покорила меня. Наши отношения развивались очень быстро. Через месяц мы стали жить вместе — просто не хотели расставаться.

Теперь вы проводите мастер-классы для девушек, во время которых рассказываете, как устроить свою жизнь...

В том числе и это. Для меня очень важно что-то делать, двигаться вперед. Я всегда себя за это хвалю. Например, пошла в спортзал, позанималась и говорю себе: «Молодец!» Вот это стремление быть хорошей, наверное, возникло у меня еще в детстве.

Вас родители к этому приучили?

В том-то и дело, что меня родители вообще не хвалили. Мы жили в Краснокаменске Читинской области. Когда мама уехала работать в Москву, я осталась с бабушкой. Надо сказать, она держала нас с сестрой в ежовых рукавицах — у нас такая дисциплина была! (Улыбается.) Мама при всем желании не могла бы нас с сестрой держать так жестко. Ей приходилось очень много работать, а мы с сестрой оставались одни и целыми днями принадлежали сами себе. Я всегда была маленьким зачинщиком, мне нужно было что-то делать: то бутылки пойду сдам, то банки, а на эти деньги куплю хлеб, сметану... Мне было лет пять или шесть, а я могла пойти гулять по городу или, как маленькая хозяйка, заниматься серьезными делами. Это был невероятный опыт...

Я так понимаю, папы не было в вашей жизни?

Папа ушел к другой женщине, когда мне было два года. Он платил алименты, но этих денег было недостаточно, именно поэтому маме приходилось работать на двух работах, чтобы прокормить нас с сестрой. Я постоянно вспоминаю, как тяжело было маме воспитывать одной двоих детей... Конечно, сейчас у меня нет на отца обиды. Но эти моменты очень сильно врезались в мою детскую память и до сих пор живут в подсознании. А с другой стороны, может быть, именно они и повлияли на мое становление? Возможно, именно поэтому я всегда старалась быть лучше.

Вы как-то сказали, что из-за отсутствия отца в вашей жизни вам пришлось рано научиться принимать решения и во многих ситуациях вы и сейчас ведете себя как мужчина.

В каждом человеке присутствуют две энергии: у мужчин преобладает мужская, у женщин, соответственно, женская. У меня они распределяются в соотношении шестьдесят на сорок, а то и семьдесят на тридцать процентов — не в пользу женской. (Смеется.) Я даже посещала специальные тренинги, где с помощью практик и медитаций помогают эти энергии выравнять. Нам объясняли, что мужчина — это всегда поиск и движение, а женщина — состояние покоя. Муж иногда шутит, что во мне два человека — Виктория и Боня. Он для себя определил, что Боня — это мужчина, а Виктория — женщина. (Смеется.) И я согласна с ним абсолютно. Мужская энергия — львиная доля меня.

В чем это проявляется?

Иногда я могу себя вести так, как не подобает женщине. Например, до последнего отстаиваю свою точку зрения, более

жестко реагирую на какие-то вещи. Со мной лучше не спорить на политические темы — переспорить всё равно не удастся. Если мы с мужем начинаем ссориться, нам лучше побыстрее остановиться, взять паузу, разойтись по углам и выдохнуть. Иначе ничего хорошего из этого не выйдет. Всё равно каждый останется при своем мнении.

Алекс мирится с таким положением дел?

Он говорит: «Запомни, я мужчина и буду сам принимать решения». Конечно, я киваю головой, но в большинстве случаев оспариваю его решения. Хотя и понимаю, что Алексу нужно обязательно позволять чувствовать себя хозяином положения. Когда у нас с ним заходит разговор на эту тему, я всегда говорю: «Ты же не можешь полностью взять на себя мои заботы. Если у тебя это получится, я с удовольствием расслаблюсь». (Улыбается.) Но наверное, именно эта мужская часть помогла мне в свое время не сломаться и сделать правильный шаг.

Вика, как вы считаете, ваше участие в «Доме-2», которое вам до сих пор не могут простить, тоже было правильным шагом? Вы понимали, что это не лучшим образом скажется на вашем имидже?

Я об этом даже не думала. Как-то вечером ко мне пришла подружка и сказала, что в 21:00 мы обязательно должны посмотреть «Дом-2». Я никогда не смотрела реалити-шоу, поэтому очень удивилась и спросила ее: «Ты тоже это смотришь?» Подруга объяснила, что там происходит, как принимаются решения... И я заинтересовалась этим проектом. А потом появилась мысль: почему бы не попробовать самой? Ведь интересно узнать, как всё устроено изнутри. Тем более что заняться мне всё равно было нечем. А тут такая авантюра!

Ну и о славе, наверное, тоже думали.

Это пришло гораздо позже. Если бы я знала, во что всё это выльется, то, может быть, и не пошла бы туда. Я тогда не думала, что этот проект смотрит вся страна.

А что мама сказала, когда вы стали участницей этого проекта?

Ну, я уже была взрослой, мне на тот момент было двадцать шесть лет. Естественно, все решения я принимала сама. Мама меня всегда только поддерживала. И за это я ей очень благодарна. Она никогда не говорила: «С этим не дружи, туда не ходи, этого не делай». Подруги кричали в голос: «Что ты делаешь, дурочка? Это отвратительно. Ты испортишь себе жизнь!» Но я говорила: «Давайте я разберусь сама». Я знала, куда иду. Я планировала месяц пожить на проекте, но в итоге задержалась почти на год. (Смеется.)

Вика, признайтесь, вы наверняка потом жалели, что попали на «Дом-2».

Я никогда ни о чем не жалею. Смысл — жалеть о том, что невозможно изменить? Гораздо проще и более продуктивно находиться в настоящем и думать о том, что ты можешь сделать сегодня, чтобы завтра твое будущее было другим.

Виктория, это красивые и правильные слова, но, к сожалению, от шлейфа «Дома-2» избавиться сложно.

Ну, вы знаете, с «Домом-2» меня ассоциируют только те, кто плохо меня знает. Кто не следит за моими сегодняшними шагами и за моей жизнью, потому что сейчас я живу абсолютно другим. Даже в другом государстве, понимаете? И появление ребенка, семьи кардинально изменило мою жизнь, мои взгляды и меня саму.

Как вы считаете, почему вокруг вашего имени всё время возникают какие-то скандалы: то платье — подделка, то на модный показ не пустили...

Всё просто. Мое имя очень хорошо продается. Как горячие пирожки. (Улыбается.) Если пишут про макияж, маникюр, прыщики, стараюсь не обращать внимания. У меня есть заботы поважнее.

Хорошо, но разве вам не хотелось доказать, что платье, в котором вы появились в прошлом году на Каннском кинофестивале, не было подделкой?

Оно и не было подделкой. Мне его прислал мой стилист, сказал, что сам его сшил. Я знала, что он всегда мечтал стать дизайнером, и решила его поддержать — надела его платье на фестиваль в Каннах. Да, произошла неприятная ситуация, но она могла случиться с кем угодно, просто в следующий раз я буду внимательнее. Возможно, для кого-то эта ситуация — скандал, для меня же просто пустяк, который мою жизнь абсолютно никак не меняет ни в лучшую, ни в худшую сторону. Поговорили и забыли. Зачем вам нужны все эти красные дорожки? Разве вам не хочется сосредоточиться на семье и воспитании дочери?

Мои появления на светских мероприятиях никак не мешают семье и воспитанию Анджелины.

А Алекс не требует, чтобы вы больше времени проводили дома и занимались ребенком?

С одной стороны, он, конечно, мечтает, чтобы я сидела дома, а не разрывалась между Монако и Москвой. Но с другой — и Алекс, и его отец поддерживают меня в том, что я работаю. Их это даже восхищает. В Европе женщины, как и мужчины, работают. Нет такого, чтобы женщина сидела дома и нянчилась с детьми. Многие из наших с Алексом друзей встречаются с такими же самостоятельными женщинами, как и они сами. Они их считают своими партнерами. И это правильно. Это российский стереотип: за состоятельного замуж вышла — можешь ничего не делать, а только ходить по магазинам и салонам. Мне кажется, при таком раскладе происходит полная деградация. Ну вот вы бы пожелали своей дочери такой участи? Я нет. Я думаю, гораздо важнее для женщины не встретить принца, а сделать себя уникальной. Женщина должна развиваться физически, умственно и духовно.

Вика, скажите, а почему вы с Алексом до сих пор официально не оформили свои отношения? Я слышала, что вы собирались пожениться еще в прошлом году.

Меня абсолютно не смущает такой статус наших отношений. Я знаю, что этот мужчина мой, он надежный. И мне не надо утверждаться за счет официального брака. Понимаете, можно развестись на следующий день после свадьбы. Я вообще «бракофоб». Мама мне всегда говорила: «Выйти замуж — не напасть, как бы замужем не пропасть». И я правда никогда не мечтала выйти замуж. Я не представляла свою свадьбу, не примеряла фату. Сейчас, конечно, я брака боюсь меньше, чем раньше. Все-таки у нас с Алексом растет дочка. Но я вспоминаю, сколько раз мужчины предлагали мне выйти замуж...

То есть Алексу вы тоже отказывали?

Выйти замуж мне предлагали абсолютно все мужчины, с которыми я встречалась. Алекс в том числе. И дело не в том, что я не хочу выходить замуж. Мы оба хотим, чтобы это был грандиозный праздник, но пока не готовы сделать его таким, как мечтаем. Да и какая разница, стоит ли в паспорте штамп, если мы друг друга любим?

У вас же растет дочь. Вы не боитесь, что в какой-то момент останетесь ни с чем?

Для этого Алекс мне уже давным-давно предложил определенный процент от всех своих проектов, которые он делает. Это чтобы у меня была страховка. Вот так мыслит мой мужчина. Алекс уверен, что это гораздо важнее. И я знаю, что этот процент у меня всегда будет, если, не дай бог, что-то произойдет. Ну а сейчас я неплохо зарабатываю сама.

Деньги вы всегда умели зарабатывать. В шестнадцать лет даже водкой торговали.

Подторговывала. (Смеется.) Ну, это были лихие девяностые, сами понимаете. Правда, хватило меня ровно на три дня: меня поймали, и с того дня всякое желание торговать у меня отпало.

Вы рассказывали, что тогда у вас был жуткий период в жизни: жилья своего не было, спали то у одних, то у других знакомых, денег едва хватало на еду...

Да, это правда. Мы переехали в Москву, и когда через несколько месяцев деньги закончились, мы с мамой и сестрой остались на улице... Этот период продлился не так долго, потому что я нашла работу. Вообще я всегда знала, что никогда и ни при каких обстоятельствах нельзя терять присутствие духа, нет ничего недостижимого. Но это был хороший опыт. Благодаря всем этим сложностям я поняла, что справлюсь с любой проблемой и что неразрешимых ситуаций не бывает.

Вика, неужели такой эффектной девушке, как вы, мужчины не предлагали свою помощь?

Разумеется, я часто слышала от мужчин: «Поехали ко мне!» Но это шло вразрез с моими внутренними убеждениями. И потом, я всегда говорила себе: «Будешь еще гордиться собой, что не пошла по легкой тропинке». Но это было гораздо позже. Понимаете, лет до двадцати не было у меня такой, как вы говорите, эффектной внешности. Я стала такой, когда пропали пухлые детские щечки, когда открылись женственные черты лица, появились скулы, губы стали красиво смотреться... Раньше-то меня все называли губошлепкой. Комплименты делать мне стали только после двадцати двух лет. Сначала я даже думала, что мне врут. (Улыбается.) А потом я действительно стала верить в себя. Стала искать свой образ, поняла, что надо облагородить ту пацанку, которая приехала из Краснокаменска. Я проделала огромную работу и могу точно сказать, что я сама себя сделала. Я всегда точно знала, что мне нужно, и училась смотреть на себя со стороны.

Стиль: Екатерина Верченко

Макияж и прически: Елена Ясенкова