Энди Гарсиа о съемках в четвертой части «Неудержимых», работе с Сильвестром Сталлоне и Джейсоном Стэйтемом и своем персонаже
«Я просто стараюсь правдиво проживать жизнь в заданных воображаемых обстоятельствах и надеяться, что моя работа поможет фильму, чтобы история работала на все сто».
Legion-Media
.
Новая миссия всеми любимой команды пошла ко всем чертям, а Неудержимые несут потери: Барни Росс (Сильвестр Сталлоне) выбывает из строя, а Ли Кристмас (Джейсон Стэйтем) отстранен от будущих операций. В команду набирают новых бойцов и отправляют возмещать ущерб. Но и они терпят поражение и попадают в плен. Теперь Ли Кристмас должен в одиночку пробраться в логово противника и освободить команду, попутно предотвратив глобальную катастрофу. Только так можно спасти мир и восстановить репутацию Неудержимых...
Энди Гарсиа исполнил в четвертой части «Неудержимых» роль агента ЦРУ, которому поручили сопровождать группу наемников-ветеранов в их опасном задании.
Энди, расскажите, кто ваш персонаж?
Моего героя зовут Марш. Он оперативник ЦРУ, который должен собрать Неудержимых и отправить их на две миссии в фильме. Сам он – тоже в какой-то степени член Неудержимых, но он решает, кто куда полетит и зачем.
Что вы привнесли в эту франшизу?
Даже не знаю. Я просто играю своего персонажа, каким вижу его в этой истории, погружаюсь во все трудности, связанные с сюжетом, думаю, как я могу послужить этому фильму. У меня нет отдельной цели привнести что-то особенное в предыдущие истории. Я просто стараюсь хорошо послужить этой.
Насколько вы были вовлечены в создание персонажа?
Существует сценарий, в нём прописан герой, и ты начинаешь оттуда, сотрудничаешь с режиссером на случай возникших у тебя вопросов. Возможно, что-то надо изменить – избежать каких-то клише в роли, которую ты играешь. Сложно оценивать, что ты делаешь или что ты сделал в фильме, потому что я никогда не думаю, как зрители будут оценивать моего героя, его характер. Слишком многое влияет на то, как ты его играешь в данный момент, даже разные дубли могут отличаться. К тому же есть еще монтаж, который может сильно изменить твоего персонажа. Так что это всё очень ненадежно, пустые разговоры. Я просто стараюсь правдиво проживать жизнь в заданных воображаемых обстоятельствах и надеяться, что моя работа поможет фильму, чтобы история работала на все сто.
Расскажите о вашем опыте работы над этим боевиком.
Ну, мне повезло, это, как говорится, не первое мое барбекю. Я уже снимался раньше в крупных боевиках. Это очень весело. Если есть контакт с теми, с кем работаешь, всё получается легко и приятно. В истории есть место для юмора. Думаю, фильм задумывался, как крутой и развлекательный. А юмор в истории всегда важен. Думаю, нам это удалось.
Расскажите о работе с Джейсоном Стэйтемом.
Мы уже второй раз работаем вместе. Мы и раньше знали друг друга, вне работы. Он снимался в фильме с моей старшей дочерью Доминик Гарсиа, она актриса. Они вместе снимались в фильме по старой повести Уильяма Голдмана, он играл героя, который жаждал отомстить за то, что случилось с ней. Так что я немного знал его через дочь, и потом мы общались на разных мероприятиях. А недавно меня пригласили сыграть в фильме Гая Ричи, так что у нас была возможность поработать вместе один день, там было несколько сцен. Он отличный парень. Мы с ним хорошо сыгрались. Этот жанр ему очень подходит, он в нём расцветает. И нам с ним хорошо работалось, мы неплохо провели время. Он сразу приступает к работе, не любит откладывать. Сразу за дело. Думаю, сцена получилась отличной, в ней был и юмор, что очень важно. Мне кажется, зрителям она понравилась.
Расскажите об опыте работы со Слаем.
У нас со Слаем был лишь один день съемок. Опять же мы были знакомы не по работе. Мы начали с редактирования сцены – то есть он начал переписывать сцену, опираясь на новые появившиеся обстоятельства, и в сцене появился юмор. У меня тоже были идеи, я хотел добавить нашу предысторию, что было важно для сюжета, ведь оба персонажа – и его Барни, и мой Марш – они давно уже были знакомы и бывали в подобных ситуациях, ситуациях наемничества. Так что для сюжета это было важно, и я хотел это подчеркнуть, потому что в сценарии ничего такого не было. Мы обменялись идеями, что было крайне полезно, учитывая, что у наших персонажей такая давняя дружба. Слай был великолепен. У него чудесное чувство юмора. И он сразу показал, что он прекрасный сценарист – не только прекрасный актер, но и прекрасный сценарист. На моих глазах он исправил эту сцену дня – улучшил сцену.
Как вам работалось с Фифти (50 Cent) и Меган Фокс?
Было очень легко, как со старыми знакомыми. С Меган мы и правда до этого работали, она играла мою жену в фильме «Большой золотой слиток». Правда, я не был знаком с Дольфом Лундгреном, или Фифти Сентом, или с кем-то еще из актеров. И с Рэнди Кутюром никогда не встречался. Но всё получилось очень легко. Это хорошие люди, настоящие профессионалы. Мы собрались, чтобы хорошо провести время и сделать хороший фильм.
Что, по вашему мнению, так нравится публике в этой франшизе?
Это жанр, у которого очень богатая история. Можно вернуться назад во времени и вспомнить, например, фильм «Семь самураев». Эта формула широко распространена в американском кинематографе, да и во всём мире. Американская публика хорошо знает такие фильмы, как «Великолепная семерка», «Грязная дюжина», «Неприкасаемые». Один человек собирает команду из участников, каждый из которых эксперт в своей области, и это совершенно разные области, и вместе они борются с несправедливостью. И в этом жанре такая формула используется давно и будет использоваться вечно, потому что она работает. Остальное зависит от сюжета. Какова специализация персонажей, какие у них отношения, как они взаимодействуют друг с другом? Что они не выносят, что любят. Но главная нарративная структура – это один человек собирает группу специалистов, чтобы бороться с несправедливостью или мстить.
Что вы можете сказать о вкладе Слая во франшизу?
К сожалению, ничего, потому что я не участвовал в первоначальном замысле. Но, если я не ошибаюсь, кажется, был первоначальный сценарий, который лежал без дела, и, возможно, Слай взял его и полностью переработал. Фактически написал новый. Но точно я не знаю, лучше у него спросить. Я не знаю, какой мотив им двигал. Думаю, возможно, он распознал формулу, увидел сюжет, который может быть успешным и интересным. Он всегда говорил, что это развлечение. Это развлечение, это не «Список Шиндлера». Я не хочу сказать, что «Список Шиндлера» скучно смотреть, но у нас не серьезная драма о чём-то крайне важном. Это развлечение. Так что не стоит слишком увлекаться предысторией, влезать в какие-то психологические травмы. Просто иди и работай, вот и все. Иди и работай.
Расскажите о вашей работе со Скоттом Во.
Отлично поработали. Прежде всего, очень приятно, когда режиссер знает, что делает. Как настоящий генерал. Режиссер должен четко знать, чего он хочет. На поле должен быть человек, который знает, что делает. И, помимо контроля, он предоставляет свободу актерам, позволяет экспериментировать. Он не боится экспериментов и импровизаций, что, по моему мнению, важно для жанра, потому что иногда возникает магия, которой не было в сценарии, и надо обладать смелостью, чтобы сказать – да, это отлично сработает, попробуем в том же духе. Сделаем еще дубль. Кроме того, я очень хорошо знаю Скотта, мы давно знакомы, ведь в девяностых мы снимались в фильме «Отчаянные меры», и Скотт был моим дублером, выполнял за меня трюки. Там мы впервые и встретились. А сейчас он режиссирует фильм. Так что он всегда был талантлив, еще тогда. Затем он стал вторым режиссером, а потом начал снимать собственные фильмы. Он был настоящим подарком этому фильму. Думаю, все продюсеры, включая Ави, согласятся, что он стал подарком фильму.
Давайте поговорим о вашей коронной зубочистке.
С зубочисткой всё просто – почему-то по сценарию мой персонаж должен был постоянно есть арахис. Повсюду орешки и скорлупки. И я сказал – а где он будет держать арахис, в карманах, что ли? И мне придется постоянно есть арахис, а у меня вообще-то на него аллергия. И мы решили, что зубочистка станет лучшей альтернативой орехам.
Что вам больше всего понравилось во время съемок фильма?
Мне всегда нравятся воспоминания о съемках, о творческом процессе. Когда фильм выходит на экраны, он может получиться очень удачным, и ты радуешься – да, он удачный. А иногда всё может пойти не так, и ты думаешь – ну вот, они облажались. Или ты чувствуешь, что у фильма есть определенный потенциал, но почему-то зрители реагируют на него не так, как он того заслуживал. Но, если у тебя остались положительные воспоминания о работе с коллегами и режиссером, это уже не изменится, этого никто у тебя не отберет. Это и есть самое важное. Я не особо увлекаюсь возможным кассовым успехом фильма с точки зрения величины сборов. Слишком много факторов, которые могут на это повлиять. Ты можешь снять величайший фильм, невероятный фильм, но у него будет неудачный прокат. Или его не будут рекламировать. Или ты в центре пандемии, и фильм просто не выйдет. Для меня главное – это опыт, ну и чтобы фильм получился хорошим. Того факта, что фильм существует, для меня уже достаточно. У него будет своя жизнь, свое путешествие. Мне остается лишь гадать, какими они будут. Но касса и сборы уж точно никогда не определяли хороший фильм.
Что, по вашему, является душой этого фильма?
В конечном счете, это фильм об отношениях между Барни и Кристмасом, между героями Джейсона и Слая. Это фильм об их отношениях. И это константа, она идет из предыдущих фильмов. Появились новые персонажи, например, героиня Меган, мой персонаж. Кто-то вернулся, как Толл Роуд и персонаж Дольфа Лундгрена. Но реальный нерв фильма – это Слай и Джейсон, их братство. То, на что они готовы друг ради друга, то, что они делали вместе, то, что собираются делать в будущем – например, закрыть друга собой. Это их братство.
Каким был ваш опыт в Великобритании?
Ну, первый вопрос, который я бы задал, это – а в какой мы стране? Нет, было здорово. Мы были в Великобритании, что всегда приятно. Потом оказались в Греции, это мой первый визит в Салоники. Там было потрясающе. Люди, коллеги, буквально всё. С нами в Греции было много людей из болгарской труппы. Потом мы на машине поехали сюда, это заняло часа четыре, четыре с половиной. Неплохая поездка, только на границе пришлось постоять. А сейчас мы в Софии, это Болгария. И с нами очень много тех же коллег, потому что они были в Греции на Миллениум Студиоз. Вы видите декорации – потрясающее мастерство, великолепные декорации, тщательно сделанные. Мы сейчас находимся в самой глубине танкера, на нижних палубах. Это невероятно. Уверен, что эти декорации сохранят. Появится какой-нибудь новый фильм, их перекрасят, и вот еще у одного фильма действие будет проходить внутри танкера.
Что делает уникальной комбинацию сильного сценария и экшен-сцен в Неудержимых?
Опять же я возвращаюсь к формуле, о которой уже упоминал – «Семь самураев», «Великолепная семерка», «Грязная дюжина», «Неприкасаемые». Они все в одном жанре. Это доказанная формула. Остается только хорошо ее использовать, хорошо написать, подобрать актеров, хорошо сыграть. Но основа этой формулы – это то, на что можно надеть хорошую историю.
Как, по вашему мнению, Скотт раздвинул границы этим фильмом?
Я видел не весь фильм, потому что я тут не так давно, и я снимаюсь только в эпизоде. Но для Скотта это его ребенок. Поэтому он здесь. То, что я видел, тщательно продумано, очень умно, очень точно, там присутствует скрытый юмор. Так что, я думаю, всё получится просто замечательно.