Джемал Тетруашвили

Жили-были три друга. Эдик — повеса и закоренелый холостяк. Сева был женат, изменил, развелся. Паша, несмотря на все свои многочисленные сомнения, все-таки решился на серьезный шаг и женился на своей девушке Олесе, стал отцом. Про то, как мужчине в женском обществе сохранить свое «я», про настоящую мужскую дружбу, про взаимоотношения слабого и сильного полов и снят сериал «Светофор», в котором каждый из закадычных друзей символизирует определенный цвет. 

Мы давно хотели пообщаться с актерами этого рейтингового телепроекта и узнать, есть ли что-то общее между ними и их экранными персонажами. Джемал Тетруашвили, как и его Паша Калачёв, удивительно обаятельный, харизматичный мужчина с хорошим чувством юмора. Тетруашвили родился в Минске, окончил Белорусскую академию искусств, работал во многих минских театрах, сыграл немало эпизодических ролей и даже засветился в клипе «Как упоительны в России вечера» популярной в конце 1990-х группы «Белый орел». Кто знает, как бы сложилась судьба актера, если бы в 2003 году он не получил роль Остапа Бендера в мюзикле Тиграна Кеосаяна «12 стульев» и не остался в Москве. А вообще Джемал Тетруашвили явно не из тех, кто сдается без боя.

 
Джемал, если не ошибаюсь, вы оказались в белорусском ансамбле танца «Ровесник», едва научившись ходить. Кто вас туда привел?
Это всё благодаря маме! В три годика она меня привела за ручку в этот прекрасный коллектив, которым в то далекое время руководили ныне, к сожалению, покойные Марина Николаевна Бельзацкая и ее дочь Лёда Адамовна Михайлиди. Там не только танцевать учили, но и жить. А еще мы с сестрами ходили в музыкальную школу. Одна ее даже окончила, за что получила в подарок пианино. Я же там проучился совсем недолго: мы стали изучать басовый ключ, и я на него очень плохо отреагировал. (Улыбается.)

Ну и параллельно я, конечно же, посещал всевозможные спортивные секции. Я же мальчик!

А как родители смотрели на то, что единственный сын собирается посвятить себя творчеству?
На самом деле прекрасно. Хотя в семье у меня нет артистов: папа был водителем, сейчас на пенсии, а мама — учительница начальных классов. Она, кстати, и была моей первой учительницей.

Вам повезло, мама — первая учительница...
Это с какой стороны посмотреть. Я отдувался за весь класс, и мне всегда говорили: «Ты же сын учительницы! Как же ты можешь себя так вести!» Я был немного хулиганистым парнем. (Смеется.) А вообще детство у меня было замечательным — благодаря родителям, «Ровеснику» и моим друзьям. А матери я бы вообще памятник воздвиг! (Улыбается.) Нас было трое детей, мама очень много работала, была чудесным педагогом и, заметьте, всё успевала: мы все были обстираны, обглажены, накормлены, у нее на всех хватало времени. А тогда стиральных машин и паровых утюгов не было, мама стирала на доске — знаете, на такой еще Наполеон свои портки стирал. Сейчас меня удивляют заявления некоторых девушек, у которых по одному ребенку и по три няни: «Боже мой, мне некогда даже помыться!»

Вы росли в грузинской семье. Чему вас учил отец?
Может, это прозвучит слишком пафосно, но папа и мама учили нас любить и уважать окружающих. Мы жили в атмосфере любви, и в первую очередь любви к матери. Дома у нас был просто ее культ. Когда отец разрезал арбуз, то серединку, самую вкусную часть, отдавал не детям, а маме. А она уже потом делила ее между нами. Папа и сейчас безумно любит маму!

Джемал, а где сегодня ваш дом — в Минске или в Москве?
В Минске живут родители и сестры. А я уже десять лет живу в Москве, так что мой дом здесь. Совсем недавно я официально стал жителем города Москвы — сбылась мечта гастарбайтера. (Улыбается.) К выходу мюзикла «12 стульев», помню, корреспондент НТВ Анна Лошак делала сюжет и сказала, что на роль Остапа Бендера пригласили гастарбайтера из Грузии. Вот я теперь так себя и называю... (Смеется.) Зато сейчас я гражданин России, обзавелся жильем, а для нас, гастарбайтеров, это самая большая проблема. Большое спасибо судьбе и всем окружающим, кто в той или иной степени мне помогал.

Вы всегда хотели работать в Москве? Когда впервые сюда приехали?
Конечно, хочется работать в мегаполисе. Москва — город жизни, здесь всё находится в движении. Впервые — скажем так, по профессиональным причинам и собственному желанию — я приехал сюда лет пятнадцать назад. Мы с моими друзьями, актерами Эвелиной Сакуро и Анатолием Котом, как-то сидели выпивали и всё говорили и говорили о Москве. Сейчас уже не вспомню, кто именно тогда предложил: «А давайте-ка завтра соберемся и рванем в Москву! Отнесем наши фотографии в агентства». Мне уж очень не хотелось в семьдесят лет, ничего не добившись, грызть себя за то, что я не попытался изменить судьбу. И что вы думаете?

Утром мы проснулись с дурной головой, взяли билеты и поехали в Москву.

И сойдя с поезда, сразу пошли по агентствам?

А зачем тянуть?! Мы весь день мотались по агентствам, оставляя свои фото. И надо сказать, уезжал я с совершенно спокойной душой. Конечно, напрямую это не сработало, никто в студии «ТРИТЭ» и в других компаниях не посмотрел на мое фото и не воскликнул: «О боже, какое лицо! Я срочно хочу его снимать». Но я убежден, что судьба оценила по заслугам этот поступок и решила: мол, почему бы и не дать шанс этому парню.

Вы верите в судьбу?
Скажем так, я верю в то, что человек может вносить свои корректировки. Конечно, есть какие-то вещи, над которыми мы не властны, но большую часть своей жизни мы все-таки строим сами.

И как же получилось, что неизвестный в России артист сыграл главную роль в мюзикле Тиграна Кеосаяна «12 стульев»?
На самом деле не так просто всё получилось. Был достаточно жесткий кастинг — если не ошибаюсь, более тысячи человек на место. Я очень благодарен Тиграну Кеосаяну и Саше Цекало, они для меня Москву и открыли, можно сказать, дали мне возможность здесь зацепиться. Я с огромным удовольствием вспоминаю этот проект, несмотря на все трудности, что преследовали меня в то время. Атмосфера действительно была потрясающей. Это было здорово!

Вы уезжали из Минска, сжигая все мосты, или все-таки рассматривали свое возвращение как возможный вариант?
Знаете, мне кажется, если оставлять шанс на возвращение, вероятность того, что что-то получится, стремится к нулю. Надо уезжать так, чтобы не оставалось соблазна вернуться назад. Потому что только в экстренных ситуациях человек начинает шевелиться — как в поговорке «Пока петух не клюнет в одно место»... В Минске я работал во многих театрах, и, конечно, мысли из серии «тут я всё уже сделал» не было. Это было бы слишком громко сказано. Просто я почувствовал, что зашел в тупик. У меня никогда не было мечты ехать в Москву, покорить Москву, как у многих моих сокурсников. Моя судьба сама на это вырулила. Я приехал на кастинг, уверенности в том, что возьмут, да еще и на роль Остапа Бендера, у меня не было, но я совершенно четко понимал: если не получится, всё равно останусь в Москве. Пойду по театрам.

Читайте полную версию интервью в журнале ОК! №49